Вахтенные выругались. Стоя у прицела, старпом отпустил ругательство и произнес:
— Эх, ну что им стоило задержаться на двадцать секунд — нет, взяли и повернули!
— Они услышали шум наших дизелей, и это им не понравилось, — предположил Тайхман.
— Я не спрашивал вашего мнения, — заявил командир, и все замолчали.
Подлодка снова пошла вперед. Светало. Надо было торопиться — когда тьма рассеется, атаковать в надводном положении станет невозможно.
Чтобы изменить курс, суда конвоя снизили скорость, и субмарина быстро заняла новое место для атаки. Незадолго до 6:00 капитан снова объявил боевую тревогу, но тут на мостике появился инженер-механик с кофейником, от которого исходил восхитительный аромат горячего кофе.
— Хотите? — спросил он.
— О чем это вы? — спросил командир.
— Хотите кофе, господин капитан-лейтенант?
— Я бы выпил чашечку, — сказал Тайхман.
— Я объявил боевую тревогу, а не перерыв на обед, — в ярости произнес командир.
Но Тайхман все-таки получил свой кофе. Ланген молча налил чашку и протянул ему. Потом он исчез. Снизу раздался его голос:
— Командиру! Лодка к бою готова.
Тем временем море разыгралось. На коротких волнах заплясали белые барашки; ветер дул в нос лодке. Бинокли передних сигнальщиков стало заливать водой, и их приходилось передавать в рубку, чтобы там их протирали. Опасность быть обнаруженными сразу же возросла, ибо сигнальщики на военных кораблях, сопровождавших конвой, стояли в укрытии — стекла их биноклей были сухими и чистыми.
Пока были видны только эсминец и три корвета. Корветы шли во главе конвоя. Эсминец ходил вокруг него кругами, словно овчарка, пасущая стадо.
Субмарина взяла курс на конвой.
— Нельзя подходить слишком близко, — сказал командир старпому. — Светает очень быстро.
— Так точно, господин капитан-лейтенант.
— Эй, вы там, наверху, если хотите горячего кофе, то поторопитесь, — крикнул снизу Ланген.
— Это что еще за «эй»? Вы можете кричать «эй» своей теще. За четыре года службы на этой лодке я не встречал еще более штатского человека, чем вы. Эдак вы еще начнете обращаться ко мне «йо-хо», когда захотите что-нибудь спросить! — прокричал командир в рубку.
Впрочем, он только делал вид, что сердится; невозмутимость Лангена поразила даже его.
— Я обращался не к вам одному, господин капитан-лейтенант. Если вы не хотите кофе, мы его сами выпьем.
И снова им не удалось сделать залп. Суда конвоя прибавили скорость, а к тому времени, когда в торпедный аппарат стрельбы были внесены поправки, пеленг цели превысил 140 градусов, и ее удаление возросло.
— Отбой боевой тревоги. Подойдем снова и ударим в подводном положении, — сказал командир.