Первая бомба разорвалась без предупреждения. Раздался оглушающий грохот, словно под лодкой проснулся вулкан.
Взрыв произошел довольно далеко от лодки, но это мало утешило моряков. Лица их исказились — из них ушла вся жизнь. Это были мертвые лица, лица, вытесанные из камня. Моряки расслабились не скоро, а некоторые, главным образом люди старшего поколения, так и стояли с каменными лицами до конца атаки. Подводники глядели в пол и ждали. Кроме командира, инженера-механика, акустика и рулевого, никакого занятия ни у кого не было. И это было хуже всего.
— Они бросили бомбу просто для очистки совести, — сказал Ланген.
Но все знали, что это не так. Должно быть, их обнаружил «чистильщик» — так они называли эсминец, шедший позади конвоя. Минуту спустя раздался знакомый стук. Они ждали его, хотя в глубине души надеялись, что его не будет, что на этот раз чаша сия их минует, что он пройдет мимо них, может, из-за ошибки оператора, а может, из-за какой-нибудь технической неисправности. Эта надежда была объяснима, ибо все люди на подлодке знали, что этот невинный стук по корпусу означал их смертный приговор.
— Луч гидролокатора, — крикнул акустик из своего отсека.
Это всем было ясно и так. И они съежились, словно сама смерть постучалась к ним в дверь, требуя, чтобы ее впустили. Над подводниками, словно большой орел, вцепившийся в них когтями, навис ужас. Люди стискивали зубы, но стон все равно прорывался наружу. Моряки ощущали себя морскими свинками, чьи жизни должны были быть принести в жертву ради прогресса науки. Они были заперты в этой стальной трубе, словно в тюрьме.
— Погрузитесь медленно до 80 метров, — сказал командир.
— Погружение на глубину 80 метров, — повторил команду инженер-механик.
Но он не остановился на этом. Люди не верили своим ушам. Он отдавал приказы операторам горизонтальных рулей, а в промежутках болтал со старпомом и Тайхманом.
— Похоже, что они там наверху очень торопятся, — сказал он. А когда на лодке услыхали, что эсминец пошел на них, спросил Тайхмана: — Хотите анекдот? — И рассказал анекдот, причем так хорошо, что командир промолчал, а члены команды слушали и не глядели вверх, пока эсминец не оказался прямо над ними.
На этот раз взрывы раздались совсем рядом. Восемь глубинных бомб.
Лодку сильно тряхнуло. Все, что было сделано из стекла, разбилось. Через люки стала сочиться вода. Каждый взрыв сотрясал лодку до основания. Погасли все лампы. Казалось, взрывы вытрясли из подводников душу — самообладание сумели сохранить лишь немногие, самые стойкие из них. Все остальные мало чем отличались от трупов. Жизнь закончилась, все их дела на земле завершились, и только сердца продолжали стучать. Шум, который обрушился на них, был слишком громок для человеческих ушей. Прочный корпус спас их барабанные перепонки, но не сумел защитить нервы.