— То, что мы сейчас делаем, — заметил Хейне, — тоже типично для немцев.
— Что ты хочешь этим сказать? Мы ведь ничего не делаем.
— Вот то-то и оно, — засмеялся Хейне.
— Ты — зануда и софист. Я хочу сказать тебе одно: я буду продолжать воевать так же, как и раньше. И все эти слова о том, что мы проиграем войну, — полная чушь, это все, что я…
— Бедный маленький мальчик. Я сломал твою игрушку.
— Да, сломал, скотина. Раз и навсегда, и можешь теперь убираться в жопу, — огрызнулся Тайхман, стараясь показать, что рассержен. Но ему это плохо удалось, и тут он вспомнил об отце Хейне. — Но что касается твоего отца, Герд…
— Заткнись и спой лучше «Стража на Рейне».
— Сам заткнись! — заорал Тайхман. На этот раз он действительно рассердился. — Кто дал тебе право так со мной разговаривать?
— Но что же мне делать?
Они отмечали отъезд Хейне у Доры. Сразу же после обеда принялись пить. Несмотря на все старания Доры, обед был совсем не таким, как раньше. Они вскоре напились и понесли всякую чепуху. Ближе к вечеру Хейне бросил в лицо Тайхману безо всякого повода с его стороны:
— У тебя нет мозгов — одни кости да мышцы. Поэтому-то ты такой скандалист. Ты всего добиваешься своими кулаками. Ты пытаешься использовать те крохи мозгов, что дал тебе Господь, но их явно не хватает, и ты пускаешь в ход кулаки. Это все, что у тебя есть. Так что хвастаться особо нечем.
— А я и не хвастаюсь.
— Ты похож на Эмиля, только Эмиль был наивнее и скромнее тебя. Он плохо разбирался в жизни, ты — получше; да, иногда ты хорошо понимаешь, что к чему, но последствий предвидеть не способен. Достаточно хорошей свиной отбивной и бутылки вина, чтобы твои мозги отключились. И в этом твоя сила, если хочешь. Многого тебе не нужно. Женщины, конечно…
— Тебе, разумеется, они не нужны?
— Я принимаю их как необходимое зло — то, в чем время от времени испытываешь потребность. Но ты сделал культ из…
— Хватит. Заткнись…
— Ты живешь, развлекаясь. Ничего другого тебе не нужно. Ты — бык. Грубый, полный жизненной силы. И все.
— Это уже кое-что.
— А вкус у тебя, как у…
— Хватит, говорю…
— Нет, я еще не все сказал. Ты — придурок, ты…
— Герд! — заорала Дора.
— Да-да, придурок. И наслаждаешься жизнью, правда?
И прежде чем Тайхман смог ответить, Хейне дважды ударил его по лицу.
— Герд, угомонись, ради бога! — кричала Дора. — Он ведь сделает из тебя котлету.
— Не встревай, — урезонил ее Тайхман. — Ты ничего не понимаешь.
— Но ты, ты… — прокричал Хейне и упал на свой стул.
Тайхман вел себя так, как будто ничего не произошло.
Чуть позже Хейне исчез. Тайхман решил, что ему стало плохо, и пошел его разыскивать. Одна из девушек Доры сказала, что он отправился домой. Тайхман ушел от Доры после полуночи.