— Это ложь! — закричал Терон.
— Тогда докажи, что это ложь. Бога ради, докажи! — С этими словами Перри выскочил из гостиной.
— Мне очень жаль. — Джорджетт умоляюще посмотрела на Ивонн. — Я прошу прощения за поведение моего брата и за то, что он сказал.
— Лемар любил Лизетт, как любил и Кларис, — сказала Ивонн. — Но это была братская любовь. Не более того.
— То есть Лемар не мог быть отцом ребенка Лизетт? — спросила Джоли.
— Нет, это невозможно, — ответила Ивонн.
— Есть только один способ это доказать, — сказал Терон. — Эксгумировать тело Лизетт и провести анализ ДНК ребенка.
— Мы не можем сделать это без разрешения, — сказал Макс. — Ближайший родственник должен дать официальное согласие…
— Сделайте это, — сказала Кларис, еще крепче держась за руку Ноуэлла. — Ближайшая родственница Лизетт из живущих — я, и я готова подписать необходимые бумаги.
— Но зачем лишний раз себя терзать? — удивилась Джорджетт. — Ведь Перри уже признал, что отцом ребенка был он.
— Дело в том, — сказала Джоли, — что у Лизетт Десмонд было много любовников. Она могла сказать Перри, что он отец ребенка, но в действительности ребенок мог быть от другого мужчины.
— И этот другой мог ее убить, — сказала Ивонн.
— Тетя Кларис, вы действительно готовы дать нам разрешение…
— Да, я согласна, — заявила Кларис.
— Тогда завтра утром мы свяжемся с Айком Дейтоном, — сказал Макс. — И узнаем, что конкретно нам нужно сделать, чтобы провести эксгумацию тела Лизетт Десмонд.
Джоли лежала в объятиях Макса на кровати с пологом в комнате, которая когда-то была ее детской. Это была девичья комната: на окнах белые занавески, украшенные шитьем, покрывало на кровати отделано розовыми атласными розочками, на стенах обои в белую и розовую полоску, в старинном книжном шкафу — выставка дорогих коллекционных кукол, которые когда-то принадлежали Одри, Лизетт и Кларис, когда те были еще девочками.
Макс пришел в ее комнату очень поздно, выждав время после того, как все остальные легли и в доме стало темно и тихо. Джоли радостно встретила его в своей постели, ни секунды не раздумывая, принять его или отвергнуть. Они занимались любовью с такой страстью, словно это было впервые, потом пару часов поспали.
Макс потерся носом о шею Джоли.
— Скоро мне нужно будет вернуться в мою комнату. Она повернулась и прижалась к нему.
— Побудь еще немного.
— Меня можно было бы уговорить остаться.
Джоли вдохнула запах его кожи, присущий только ему, покрыла поцелуями его грудь, подбородок, потом приподнялась, оседлала его, наклонилась и жарко поцеловала в губы. От ее движения простыня и легкое одеяло сползли вниз, подставив ее нагое тело лунному свету, льющемуся в окна.