Когда Джорджетт впервые увидела Луиса Ройяла, она сразу поняла, что он не похож ни на одного из мужчин, которых она когда-либо встречала. И в первый же раз, когда он к ней прикоснулся, она почувствовала, что ей суждено принадлежать этому мужчине так, как она никогда не принадлежала никому другому. Джорджетт отдала Луису все сердце целиком, она любила его так, как даже не знала, что способна любить. И он ее любил, любил телом, сердцем и даже самой душой.
«Но ведь у меня не было души, чтобы отдать тебе, любимый, — прошептала Джорджетт, открывая двери и выходя на балкон. — Как только ты убьешь, как только ты отберешь жизнь другого человека, ты теряешь свою душу».
Терон завел двигатель «феррари», открыл окна, чтобы выпустить удушающее тепло, которое накопилось в салоне за день, и отрегулировал настройки кондиционера. В зеркало заднего вида он увидел, как Джоли проехала мимо него в своей «эскаладе». Она выбросила вверх руку и помахала ему на прощание. Удивительно, что дружба, зародившаяся в детстве и потом не поддерживаемая много лет, может остаться такой крепкой. Конечно, сейчас их связала вместе общая цель — исправить несправедливость, допущенную в прошлом. Но была ли то единственная причина, по которой он чувствовал связь с Джоли?
«Это была просто сплетня. Вы же знаете, как люди любят посудачить. Они говорили, что мистер Сэм Десмонд и Сейди Фукуа были…» Слова Айка вертелись у Терона в голове, как старая заезженная пластинка, застрявшая на одной дорожке. Он не хотел верить, что это правда, что отцом двойни, родившейся у его бабушки, был Сэм Десмонд, а его мать была единокровной сестрой сестрам Десмонд. Хотя светлая кожа его матери и ее карие глаза — он унаследовал их цвет — не раз заставляли его задуматься. Но он думал, что если и есть в его крови примесь крови белых, то подметалась она много поколений назад.
Но если это правда, почему мать ничего ему не рассказала? Почему он даже не знал об этих слухах вплоть до сегодняшнего дня?
Терон достал мобильный, нашел в кармане рубашки листочек с номером телефона, записанным сегодня утром, и стал набирать номер. Эйми сказала, что звонить можно в любое время до полуночи.
Девушка ответила после пятого гудка:
— Алло?
— Эйми, прошу прощения за поздний звонок, но…
— Все в порядке, еще не полночь, я еще не легла. Терону нравился ее голос — легкий, нежный, немного тоненький, как у маленькой девочки. Но Эйми Жардьен — не девочка. Она настоящая женщина. Красивая, умная, успешная. Как раз такая, какие ему нравятся.
— Думаю, сейчас уже слишком поздно, чтобы я зашел в гости, — сказал Терон.