Франк уловил смутный намек на что-то. Ревность неприятно кольнула сердце. И как раз в эту минуту в дверях появился Антонио, угрюмый и расстроенный.
— Добро пожаловать, Антонио. Входи, присоединяйся к нам. У нас своего рода прощальная пирушка. Жозеф покидает нас. Он снова заскучал по Европе.
Франк поднялся из-за стола, широким жестом приглашая юношу.
— На раскопках много работы. Отец не мог отлучиться. Я приехал за сестрой.
— Похоже, ты торопился, Антонио, раз приехал сегодня утром, — сказала Сальма. — Я ждала тебя гораздо позже.
— Ты вообще не ждала меня, — хмуро заявил Антонио.
— Да. Я ждала отца.
Глаза Антонио мрачно сверкнули.
— Сальма, мы едем сейчас же. Собирайся, — бросил он сестре, а затем обратился к Франку. — Спасибо вам за гостеприимство, оказанное моей сестре и мне. Мы не можем оставаться дольше. На раскопках много работы, и там нужны мои руки.
— Так Луис нашел то, что искал? — спросил Хоген.
— Я не уверен, что это все, что искал Луис, но он обнаружил многоуровневую гробницу.
Антонио рассказал о находке Перье.
— Поэтому, вы понимаете, я должен возвращаться, — заключил он.
— Конечно, — отозвался Франк.
— Мы можем отправляться, брат, — Сальма поднялась из-за стола.
Супруги Ломон молчали, а Жозеф не сводил с Сальмы глаз. Он видел, что за внешней покорностью девушки скрыты сильная воля и уверенность в себе. Как только за ними закрылась дверь, Жозеф заметил:
— По-моему, Антонио слишком разгневан на нее.
Франк нахмурился и ответил:
— То, что девушка отправилась одна в джунгли, — плохо. Но, в конце концов, она жива и здорова. Ему надо радоваться, а не злиться. Надеюсь, у нее не будет неприятностей.
— Будем надеяться, — ответил Жозеф. — Он злится, потому что любит ее. Нетрудно догадаться, верно?
Франк взглянул на Фармера, чтобы понять, был ли в вопросе именно тот смысл, что сквозил в голосе друга; По лицу Жозефа ничего нельзя было понять.
Весь день Франка был заполнен делами. Он было собрался на плотину, но сообщение Жозефа о скором отъезде остановило его. Франк решил проводить друга, а потом уж ехать в лагерь.
В самые неподходящие моменты он вдруг ловил себя на мысли, что вспоминает Сальму. Когда солнце пробивалось сквозь листву, он видел ее золотистую кожу. Глядя, как ветер качает лианы на террасе, он вспоминал ее волосы. Он досадовал на себя, не хотел признаться в том, что эта девушка волнует его. Образ ее снова возвращал его к мыслям и чувствам, пережитым ночью.
К вечеру он был совершенно измучился, за обедом — молчал. Поев, Франк извинился перед гостями и отправился спать.