кромки монитора.
— Лонг-лист! Им даже задницу не вытереть — не расцарапаешься, так отравишься
через анус. Мне этим лонг-листом чуть щеки вчера не отрезали! Сказали, что я
странно понимаю суть кадровой политики. Денис, ты не понял, что ли? В обоих
списках — что коротком, что в лонге этом, — либо обсосы, либо люди
Мухутдинова! Это что, операция "Спецпреемник"? Извини, у нас для удачного
проведения таких операций другие люди есть. И не здесь.
Денис открыл было рот — но тут же и закрыл. Уставал он от таких разговоров. Да
и чего было говорить? Вводная поменялась. Все свободны, все на свалку.
Напрасными оказались несколько месяцев напряженной и неприятной работы,
выматывающих консультаций, общения с настойчивыми людьми, почти каждый из
которых пытался доказать, что именно он — тот, кто нужен Кремлю. Одни тупо
пытались купить, другие просто хотели понравиться — но почти все стремились
утоптать возможных конкурентов. От этих экскурсий в банку с пауками Денис
устал страшно. На одно надеялся — что ГФИ после поездки в Нижний отпустит
Дениса в отпуск. На неделю хотя бы. Личные дела в норму привести.
Надежда умерла. И явно не последней. Следующей, судя по Светкиным заявлениям,
была любовь. А с верой Денис покончил давно и самостоятельно.
— В общем, ищи мне верного кандидата, — велел ГФИ и посмотрел на подчиненного.
— Хорошо, — ответил подчиненный и повернулся, чтобы идти. Делов то. Велели
есть контакт, будем есть контакт.
И тут ГФИ сказал главное:
— Сегодня ищи.
— Как это? — не понял Денис.
— Вот так это, — устало ответил ГФИ. — Сегодня даешь мне список новых людей. И
не обсосов. Помнишь, как Стендаль говорил?
У Дениса при слове "Стендаль" перед глазами возник только черный облезающий
дерматин корешков четырехтомника в родительском шкафу, а потом — широкое
красивое лицо актера из древнего боевика про пиратов. Он на всякий случай
неопределенно усмехнулся.
— Опираться можно только на то, что оказывает сопротивление, — объяснил ГФИ,
видимо, словами Стендаля. — Понимаешь? Наша задача — найти того, кто оказывает
сопротивление, измерить это сопротивление, опереться — и представить его
руководству. Если убедимся, что человек, понимаешь, достоин. Понимаешь?
Достоин. Все, иди. Вечером жду.
Денис сначала запретил себе хлопать дверью, потом плавно развернулся, вышел,
умело не хлопнув дверью, и дошагал до своего кабинета. Там он тоже не хлопнул
дверью, аккуратно ее затворил и только после этого вполголоса сказал несколько
десятков слов, которые не имели отношения к поставленной начальством задаче.
Задача решения не имела. Лонг-лист можно было критиковать по разным причинам,