Алекс схватил пульт и включил звук.
"Знаете ли вы, почему они были там, за складами?"- спросил репортер сквозь шум.
Район Центра и Девяностой улицы был в пределах их территории патрулирования", ответил официальный представитель. "Аллей, протягивающиеся по той территории, ведут к погрузочным докам. Мы часто их проверяем, так что ничего удивительного в том, что они здесь находились.
Алекс вспомнил, что Девяностая улица, находящаяся в 10-12 милях от его дома, всегда была окраиной города.
Другой репортер перекричал всех остальных. "Есть сообщения, что оба офицера были найдены со сломанными шеями. Это правда?"
"Я не могу прокомментировать такие истории. Как я уже сказал, мы должны будем ждать отчета следователя. Кгда мы его получим, мы опубликуем находки"
"Были ли упомянуты фамилии?"
Мужчина, стоящий перед микрофоном, помедлил, определенно с трудом подбирая слова. Боль заострила его черты. Он продолжал сдерживать свои эмоции.
"Да. Наши молитвы и соболезнования их семьям в этот трудный час."
"Вы можете назвать их имена?" размахивая своей ручкой, привлекая тем самым внимание спросила женщина.
Официальный представитель пришел в замешательство в плотной группе репортеров. Наконец его пристальный взгляд поник. "Офицер Джон Тинни и Офицер Питер Слоински." Он начал читать по буквам имена.
Тело Алекса словно сковало льдом
- Они ломают людям шеи. - произнесла мёртвым голосом его мать, уставившись в телевизор. Алекс подумал, что она, скорее всего, просто повторяет услышанное. - Им нужны врата.
Ее взгляд стал отчужденным. Он знал, что мысленно она возвращается в то темное место. Каждый раз когда ее взгляд становился таким, означало, что она не будет разговаривать в течение нескольких ближайших недель.
Он почувствовал, как его сотовый телефон вибрирует в кармане. Ещё одно сообщение от Бетани. Он проигнорировал его, нежно обняв за плечи свою мать.
Алекс немного посидел, просто обнимая свою маму, пытаясь представить, какое сумасшествие мучает ее. Казалось, что она больше не замечала, того что он был там.
Самое худшее было то, что он не надеялся. Врачи сказали, что ей никогда не будет лучше, она никогда не станет прежней, и ему необходимо это понять. Они сказали, что повреждение мозга не может быть обращенно вспять. Хотя они не совсем были уверены, что был причинен ущерб ее мозгу, они сказали, что, среди прочего, это вынудило её стать агрессивной. Они сказали, это не обратимо. Так же они сказали, что она представляет опасность для себя и для других и всегда будет представлять.
Через некоторое время Алекс мягко отвел ее назад к кровати. Она была слаба, как кукла: только связка костей и мускулов, крови и органов, существующих не осознанно, ничего кроме остаточного интеллекта. Он взбил подушку под ее голову. Ее пустые глаза смотрели в потолок. Насколько Алекс понимал: она не знала, где она была, или кто с ней. Она была мертва в мире; ее тело только полностью не догнало этот факт.