— Он меня хап, я зырк, бам, дуля. Куда рвать? Штаны хр-р-р, они р-р-р, а он прет. Ну, я ему хрясь, он — чих, кувырк, шлям. Зе-нки во! И бу-бу по своему. Они опять р-р-р! Я одному бабах, дру-го «му бабах, они бух, бух, под скамейкой застряли и у-у-у! Сопли на «матывают. Я раззяву отвесил и тут мне ш-ша, еще раз ш-ша, еще раз… Я через го-лову, приемчиком, и сам — блямс! Тут на меня — прыг. И труба.
— А я, а я, — пытался вставить слово Коська.
— Да подожди ты! Я еще до середины не расска-зал.
— Кто ж так рассказывает? — справедливо воз-мущался Коська.
— Что я тебе по-писательски должен? — Вадик помаленьку остывал. — Как умею, так и говорю.
— Вот записать тебя на магнитофон и дать по-слушать. Что тогда скажешь? "Как умею!" — пере-дразнил Коська. — Никак ты не умеешь!
— Учи, учи, учитель, — с тенью иронии, растяги-вая слова, подзаначивал Вадик.
— А ты не сердись. Тоже мне, друг называется, — пристыдил его Коська. — Мне что ли это надо? Я тебя и так слушать могу, и так все пойму. А попа-дись кто другой, что он подумает? Скажет — того этот мальчик, с легким приветом?
— Сам ты с приветом.
— Ну уж не как ты. Рассказать по-человечески смогу, русский язык чуть-чуть знаю.
— Давай-давай, похвастай.
— И похвастаю.
Коська сосредоточился и начал рассказывать, старательно под «бирая слова. Но получилось скуч-но и неинтересно. Он чувствовал это и потихоньку вставлял веселящие слова, малую часть которых мы уже знаем из рассказа Вадика. И, увлекшись, обрушил на друга свою историю, почти не отли-чающуюся /если конечно ее слушать или читать/ от истории, происшедшей с Вадиком.
Кончилось тем, что друзья расхохотались, кош-ки остановились, прекратив на время грызню, Светлячки оглянулись, а угрюмые филины про-снулись. Только Хам сделал вид, что его эти стра-сти не задевают. Мухи благополучно доедены, на-стало время подумать о пополнении за «пасов.
— Кхе-кхе, — нарочито громко кашлянул он. Но смех глушил чуждые голоса. Другой бы расстро-ился или по крайней мере смутился и десячь раз подумал — стоит ли напоминать о себе, если тобой пренебрегают. Но Хам был воспитан в других ус-ловиях. Он терпеливо дождался паузы и повторно напомнил о себе. — Кто-то хвастал, что будет забо-титься о моем желудке. — А чтобы его слова не по-висли в воздухе, паук подергал Вадика за рукав.
— Что, уже все слопал? — удивлению мальчика казалось не было предела.
— А как же! — ответил Хам, всем своим видом показывая, что его недооценивают.
— Ну ты и проглот!
— На дармовщинку и сам бы так лопал, — рас-крыл свою подлую сущ «ность паук.