– Миледи Гвиневра!
О Господь и все святые! Неужто каждая живая душа в замке будет к ней приставать?
Она повернулась к нему с натянутой улыбкой.
– Вас ищет милорд!
Дрожь ужаса пробежала вниз по ее спине. Господи, он уже вернулся!
– Где лорд Гриффин?
– Он сейчас в холле, миледи, но сказал, чтобы вы пришли в его комнаты.
Его комнаты.
Она потратила гораздо больше времени на то, чтобы отвести Ветра в конюшню, чем требовалось, не спеша протерла его взмокшую спину пучком соломы, чтобы улучшить циркуляцию крови, помассировала усталые мышцы, наполнила ведро водой и повесила седло на горизонтально укрепленную в стене планку, чтобы позже его почистить. Сколько времени прошло с тех пор, как он вернулся? И как насчет Джерва? Видел ли его Гриффин?
Расправив плечи, она толкнула дверь в господскую спальню.
Гриффин сидел на скамье и копался в своем мешке. Он оглянулся на звук отворяющейся двери. На его лоб упала прядь темных волос.
– Гвиневра! Я искал тебя. Где ты была?
– Ездила верхом, – ответила она слабым голосом, едва не теряя сознание. – Удивлена, что ты вернулся так скоро.
Он оглядел ее с головы до ног.
– Я спешил домой.
Гвин опустилась на постель. Ноги не держали ее.
– Сначала вот это, – сказал он, потянулся к карману и вытащил связку ключей от замка. Скульптурно облепленное туникой тело казалось мужественным и твердым как камень, излучавшим мужскую силу, но именно его губительная и сладостная улыбка заставила ее сердце затрепетать. Он вручил ей ключи.
– Ты ведь хочешь, чтобы они были у тебя. Мне следовало вернуть их раньше.
На мгновение она крепко зажмурилась, потом благодарно кивнула.
– А теперь иди сюда. – Он потянул ее за кончики пальцев, помогая подняться. – Посмотри, что у меня. В его голосе слышалось возбуждение. Он снова начал копаться в своем мешке. – Смотри, что я привез тебе.
Гриффин вытащил одну из арф ее матери – маленькую, каштаново-красного цвета, одну из тех, что она продала, чтобы купить семян. Другая, черная, стояла сбоку, скрытая складками постельного белья.
Жгучие воспоминания охватили ее.
– Они принадлежали твоей матери? – услышала она его голос, донесшийся до нее неясно, будто с большого расстояния.
Она провела рукой по изгибам гладкого полированного дерева.
– Да, они принадлежали ей.
Гвин провела пальцами, по струнам. Знакомый мелодичный звон наполнил комнату.
– Ты довольна? – спросил Гриффин.
Она отозвалась слабым, будто водянистым смехом:
– Более чем довольна.
– Я знаю, что ты тоскуешь по ней и вспоминаешь ее.
– Каждый божий день. – Ее голос пресекся. Она улыбнулась, и снова прикоснулась к полированному красному дереву: – Это мне поможет.