Гриффин бросил на него взгляд. Да, ушла. Спустилась по ступенькам, а возможно, в приступе отчаяния бросилась вниз с башни. Но эта мысль не успокоила его. Он собирался сам, лично, наказать ее.
Он не был уверен в том, что она его видела, но надеялся на это. Надеялся, что она его увидела и хотя бы на мгновение испытала отчаяние. Надеялся, что она ощутила себя раздавленной, как почувствовал себя он восемнадцать лет назад, узнав о том, что его дом потерян для него навсегда и теперь принадлежит его когда-то любимому приемному отцу Жонессу де л’Ами, и как он почувствовал себя год назад, узнав, что дочь Жонесса предала его.
Он повернулся к Александру, с трудом отведя взгляд от стен замка.
– Когда ты вернулся?
– Только что. Я совершил поездку на юг длиной в день. Слухи о том, что королевская армия приближается с целью отрезать наш арьергард, не подтвердились.
Гриффин снова обратил взгляд к замку.
– Хорошо.
Несколько минут они стояли молча, потом Александр сказал:
– Наносить удар надо с запада. Я знаю, что у тебя другой план, но…
– Нет.
– Язычник, стена там некрепкая и падет как соломенная.
– Это мой дом, – пробормотал Гриффин.
Александр промолчал.
Так они стояли до тех пор, пока края кеба на горизонте не посерели перед рассветом.
Лагерь оживал. Завтрак всухомятку – и люди заняли свои позиции. Гриффин сел на Нуара. Как только на небе появились первые проблески розового, прорезав темноту ночи, он надел шлем и опустил забрало.
– Пора с этим покончить.
Гвин знала, что замок не выдержит долгую осаду, поэтому, посоветовавшись с Фальком и собственным сердцем, согласилась выслать к стенам замка боеспособных людей.
Принц, сын короля Стефана, лежал при смерти в ее подвале. У нее не оставалось выбора. Приходилось принимать бой.
Ворота замка распахнулись, и ее рыцари и все те, кто был вооружен, вышли вперед – навстречу появившимся на дальнем холме врагам.
Гвиневра, стоявшая рядом с Фальком на самой высокой башне, прищурилась, пытаясь их разглядеть.
Они остановились, и их предводитель рысью выехал вперед. Огромный вороной конь с волнистой гривой приближался, гарцуя и выгибая шею. Ее глаза медленно открылись и расширились. Чей это был мосластый черный боевой конь?
Человек в шлеме, ехавший впереди, поднял, руку, потом резко опустил. Его кавалерия покатилась вниз с холма, разбрасывая копытами коней комья земли и порыжевшую траву.
Горло Гвин сдавило, сердце сильно забилось; от солнца, отражавшегося в металлических щитах наступающих, в глазах рябило. Вниз с холма катились воины – лица прикрыты шлемами, тела закованы в броню, копья нацелены на ее замок. Это приближалась смерть.