Они недоуменно переглянулись и нацелили в мою сторону автоматы:
— Откуда ты взялся?
Меня почему-то достал этот глупый вопрос. По-моему на километры вокруг все военные знали, что у разведчиков сидят двое журналистов из Москвы. Мы в этом убеждались не раз.
— Мы у разведчиков стоим, — сказал я раздраженно.
— Ничего не знаю! — сказал старший патруля, — И по-видимому хотел еще что-то жестко добавить, но не успел. Из-за его спины неожиданно выглянул человек в форме, но без знаков различия. Да глядя на его лицо, и различать собственно, ничего не надо было. У этого типа вдоль всего лба тянулась незримая надпись «военная контрразведка».
— Алексей Николаевич, вас куда определили? — спросил он официальным тоном.
Патрульные сразу же примолкли и почтительно перед ним расступились.
— К разведчикам.
— Ну вот и пиздуй туда, Леша, нехуй по аэродрому шляться! — официальность с него слетела, — Еще раз увижу, арестую и посажу в зиндан.
Я уверен, что именно в этот момент впервые услышал про зиндан. Это такая глубокая яма, где держат пленных и арестованных подозрительных типов. Но больше всего меня поразило то, что меня оказывается и тут прекрасно знают! Просто я налетел на тупоголовых патрульных. То есть спроси я его про Николь Кидман или Шона Коннери, да даже про своего главного редактора — он бы хрен вспомнил, кто это. А меня увидел — и сразу «Алексей Николаич! Добро пожаловать в боевые войска, к разведчикам».
Вот она, мля, популярность! Ведь этот контрразведчик даже в документы мои не смотрел. А уже издалека определил, кто я и откуда. Забавно.
Я спросил у него были ли на вертолете люди из моей газеты? Контрик (как называют их в войсках), нехотя ответил, что да, прилетал. Назвал фамилию. Знаю ли такого? Конечно, знаю! А про меня сказали, что я здесь? Конечно сказал! И что он? Ни хуя он! Пиздуй домой.
На этой доброй ноте мы и расстались. Я шел и думал: — Забавно, он сказал «домой». Надеется, что я в этом вагоне пропишусь что ли? Как оказалось этот человек был не только контрразведчиком, но и пророком. Все последующие годы я словно в Москву приезжал в командировку, чтобы отдохнуть чуток, написать материал, взять деньги и снова уехать жить в Грозный. Мне порой казалось, что я родился в этой республике. И с детства ничего кроме войны не видел. И была у меня только одна забота все это время — выжить.
Вот так мимолетная встреча с контрразведкой ломает людям жизнь.
На следующий день мы с фотографом решили ехать в Моздок. Пора было передавать материал в газету. Самый быстрый способ попасть к телефону — это сесть на вертолет. Благо они сновали десятками по маршруту Моздок — Северный. Каждый день сюда прибывали все новые подразделения войск. Обратно шли вертушки с ранеными. На аэродроме в Моздоке их грузили на самолеты и отправляли по городам: Москву, Питер, Ростов, Волгоград и далее везде.