Первым позвонил Джим Уоллис.
— Видала? Видала? — рокотал он в трубку.
— «Видала»? Да я словно перенеслась туда, Джим. Это лучше даже, чем двадцать пятое апреля семьдесят четвертого!
— Двадцать пятое апреля?
— Революция в Португалии, Джим! Конец фашизма в Европе.
— Напрочь забыл про это, старушка. Конец фашизма, само собой.
— Но это — настоящий конец, конец всего… всего, что было.
— Я-то думал, ты решишься и скажешь: конец этого ада.
В четыре часа утра Андреа очнулась на полу, телевизор слепо мерцал, бутылка из-под шампанского валялась на боку, пепельница не в силах уже была вместить окурки, а во рту… Наверное, так воняет из мешка, который привязывают к морде осла. Разве так ведут себя добропорядочные пенсионеры? Андреа заставила себя перебраться в постель. Она уснула, а проснувшись, почувствовала себя пустой, мертвой, как будто одним ударом была сметена цель ее существования, исчез смысл. Она тупо бродила из комнаты в комнату, всюду было пусто: мебель из коттеджа в Клэпэме Андреа распродала, новой еще не обзавелась. Одно она решила твердо: с этого дня бросает курить. Правильно, депрессию надо усугубить, занявшись своим здоровьем.
Хоть бы телефон зазвонил. Ей казалось: он должен позвонить. Хотя как он найдет ее? Его связь с Джимом Уоллисом прервалась много лет тому назад. Они оборвали контакт, потому что это стало слишком опасно. Андреа подумывала сама полететь в Берлин и попытаться разыскать его. Со страхом она думала о том, что официально Карл — Курт Шнайдер — числился в Штази, что начнутся чистки, возможно, и суды Линча. Ему придется прятаться, и ей не следует рыться во внутренностях только что скончавшейся государственной системы, пытаясь найти беглеца.
Итак, она отбросила эту мысль и занялась обустройством дома. Убралась в мансарде, не потому, что в этом была необходимость, но почему-то логичным казалось начинать сверху, привести в порядок голову. Затем она меблировала спальни, поставив кровать в том числе и в запасную комнату, хотя не очень-то рассчитывала на гостей с ночевкой. Внизу она решила сделать кабинет, поставила рабочий стол и купила компьютер — столь же мощный, как тот, которым она пользовалась много лет тому назад в Кембридже, но кембриджский компьютер занимал целый зал. Ей нужно влиться в жизнь поселка, решила Андреа и зачастила в деревенскую лавочку, покупая помаленьку и задерживаясь надолго: ей нравилась продавщица, молодая разведенка Кэтлин Томас, которая отважно вела свое дело, несмотря на угрожавшую ей разорением конкуренцию со стороны супермаркета в соседнем Уитни.