- Люди сами все просрали и мир этот уже не спасти, не тешь себя надеждой, теперь люди - паразиты, вид скоро передохнет и без посторонней помощи.
- Полк хотя бы пробует все исправить.
- А почему не сам?
- Не замечал? Мы с тобой не можем отдавать приказы, я думаю, где-то на задворках сознания прописана роль исполнителя, советчика, но никак не лидера.
- Гипноз, мать его.
- Тех спецов, что могли его ломануть, уже сожрали волки… Знаешь, Ключник, возьми вот это, - Лекарь протянул небольшой треугольного очертания предмет, завернутый в темную тряпицу, - забрал у одного мудака, у меня свой есть, а тут еще шесть пчелок осталось, может пригодится.
- Ну спасибо, я свое добро все растерял.
Люди встали и попрощались. Попрощались, как равные, как уважающие друг друга два близких человека, как друзья.
Почему никто не верит в случайности? Откуда слепая уверенность в том, что любое происшествие является закономерным следствием предшествующих явлений? Три старухи тупыми ножницами кромсают нити людских судеб, вяжут в узелки на память отрезки значимых событий. Им дело, в каком месте и какая нить окажется в конкретное время под скрещивающимися лезвиями их инструментов? Да им наплевать, они вообще ни черта не видят. А вот гляди ж ты - звенящая тетива жизни одного человека раз за разом оказывается в досягаемости их костлявых рук. Стечение обстоятельств?
В том, что Ванко взяли на охоту, впервые в жизни доверили легкий арбалет и определили место в цепи, не было ничего удивительного. В двенадцать лет пора взрослеть - потом, может, и не успеешь. В том, что паренек слегка сбился и вышел к реке несколько западнее точки сбора, тоже тяжело усмотреть вмешательство внешних сил - он ведь не заблудился, просто в его возрасте рано быть безошибочным следопытом. Когда мальчик увидел на дороге двух всадников, то даже не испугался - они-то его не заметили. А в тот момент, когда он узнал в одном из них Полка, настороженность сменилась радостью - этого человека Ванко по праву считал защитником оскорбленных и вообще хорошим знакомым. Он подошел и поздоровался, командир, как и следовало ожидать, высказал приветствие и участие. Его спутник был немногословен, лицо второго наездника плотно скрывал стальной шлем с глухим забралом-щелью. Некоторое время они оставались на месте, разговаривая ни о чем, до тех пор, пока вдали не показались родичи мальчика, обеспокоенные его отсутствием.
- Ну, беги, малыш, и мы тоже не станем задерживаться, мир тебе, - подмигнул Полк.
- Доброго урожая, - ответствовал Ванко и совсем уже было собрался бежать к своим, да только совершенно СЛУЧАЙНО бросил взгляд на руки его спутника, сжимающие поводья.