Разве может появиться вода в давно иссушенном, засыпанном пеплом колодце, стоящем посреди пышущей адским жаром пустыни?
Когда сгущается сумерки, лес наполняется шуршащими мелодиями ночной жизни. Здесь почти нет резких звуков, только изредка, где-то вдали отголосками обрывается крик жертвы, настигнутой хищниками. Чаше в наступившей тишине слышен лишь шелест ветвей под весом древесных обитателей, потрескивание и скрип стволов-великанов, эхо мелких шагов осторожных травоядных. Движения мягких лап сумеречных охотников, как правило, не может уловить ни один орган слуха. Опытный лесовик в состоянии вычленить из общей какофонии любой звук, определить место, из которого он проистекает, и принадлежность к какому-либо событию. Если он способен его сопоставить с чем-то, слышанным ранее. Поэтому всегда заставляет насторожиться, обратиться во внимание все, выходящее за границы опознаваемого, пусть даже удаленное, еле уловимое, находящееся на пороге чувствительности человеческого уха. Как, например, тихий глухой хлопок в глубине леса, словно выход газов, выталкивающий пробку из закупоренной бутыли браги. Что может испугать часового на укрепленной вышке, осматривающего чащобу из-за высокого частокола, отдаленного от первых рядов деревьев на расстояние, вдвое превышающее дальность действия любого оружия? Да ничего, он ощущает себя в полной безопасности и лишь оборачивается в сторону услышанного. А раскаленный комок смерти с коротким свистом уже покрывает кажущееся непреодолимым расстояние. Безжалостная, не знающая преград магия предыдущих поколений. Хрустящий звук лопнувшей перезревшей тыквы - над бровью охранника возникает аккуратная красная точка, а затылок взрывается, раскрываясь кровавым цветком, разбрасывая веером алую пыльцу и рисуя сзади на ограждении стекающий замысловатый узор. Не успевает тело стражника сползти на настил, как из леса уже бросаются к воротам хутора быстрые черные фигуры.
В действиях нападающих наблюдается немалый опыт в проведении подобных операций. Три, пять, четырнадцать силуэтов бесшумными тенями молниеносно пересекают открытое пространство и застывают в темноте под прикрытием пятисаженных стен. Мгновение - и укутанные в мягкие тряпки стальные кошки синхронно взметаются вверх, перелетают через частокол и рывком закрепляются, вонзая в податливую деревянную плоть свои острые зубья. Также слаженно устремляются по натянутым канатам гибкие силуэты. Нижние удерживают тросы в напряжении, чтобы облегчить поднимающимся их продвижение, последних резво втаскивают наверх, благо устроенная изнутри насыпь позволяет беспрепятственно находиться у вершины ограды. Все это занимает мгновения - настолько отточены манипуляции незваных гостей. Затем они разбиваются попарно и неуловимо растекаются по избам в поисках новых жертв.