— Лена, Стас тебе об этом рассказал? — удивилась Люся, — ну, значит, он проникся к тебе большим доверием.
— Знаете, Люсьена, я думаю, сегодня не стоит продолжать съемку. Пусть он успокоится.
— Я тоже так думаю. Что они там делают?
— Станислав Георгиевич попросил сигаретку. Курят на лоджии.
— Ну, если закурил, тогда действительно пора заканчивать, — заключила Люся. — Я сама, как вспомню, что с ним тогда было, мороз по коже.
На кладбище народу пришло — море. Иринка ведь спасла целую группу трехлеток. Во время пожара на первый этаж спуститься было невозможно, и она выкидывала ребятишек на брезентовые растяжки со второго этажа. Вторая воспитательница и нянечка взяли на руки по ребенку и с ними выпрыгнули. А Ира выкинула последнего малыша и сама уже вывалилась из окна, объятая пламенем. Поэтому ее и хоронили всем городом.
Стас сначала не в себе был. Люди говорили, что надо же, даже слезинки не пролил. А на кладбище, когда стали горсти земли в могилу бросать в него, как бес вселился. Он раскидал всех, кто стоял с лопатами, кричал, бился о застывшие глыбы головой. Все лицо себе разбил. У него до сих пор шрамы на лбу и подбородке остались.
Обрыдались все, глядя на его отчаяние. На кладбище просто вой стоял от многоголосого плача. Ой, лучше не вспоминать, — со вздохом, махнула рукой Люся.
— Стаська ведь, вообще, практически не пьющий мужик. У них и в семье это было не принято. После гибели Иры месяц пил беспробудно, но вот встал на тормоз и все. Сейчас после баньки кружку пива или сухого винца по случаю, это все, что он себе позволяет. Ну, вот еще, если очень устал, пару рюмочек хорошего коньячку. Коньячных рюмок, которые с наперсток. Шурик у меня иногда позволяет себе малость расслабиться, так Стас на него потом целый день бухтит, — усмехнулась она.
Вошли Анюта с Оболенским.
— Станислав, все устали, давайте продолжим завтра, — предложила журналистка.
— Давайте, — ответил Стас. — А ужинать не будешь? — Я так хотел тебя удивить.
— Нет, я в гостинице поем и посмотрю, что у нас записалось. Извините уж меня, в другой раз.
— Хорошо, Лена, но завтра не раньше 18 часов. У меня много дел намечено.
— Договорились, во сколько нам подойти?
— Сделаем так, где-то в районе 18 — 18.30, Виктор подъедет к гостинице и свяжется с тобой по мобильнику.
— Да не надо машину, мой оператор привык таскать на себе свою аппаратуру. Здесь же два шага идти, — возразила Лена.
— Лена, будьте готовы и ждите звонка. Все! Я сказал! — заключил Оболенский.