В юности, когда я приходил в школу и видел, что в раздевалке висит Иринкина куртка или пальто, мне становились так радостно и легко. Я не летел сразу в класс, чтобы ее увидеть, мог погонять с ребятами мяч или поиграть в теннис, но я знал, что она здесь, рядом и это согревало меня.
То же самое стало происходить со мной и теперь. Я мог проводить совещание в своем кабинете, решать сложные проблемы, но когда я знал, что Анюта в это время находится в кабинете у Шуры, душа моя пела.
Когда я ложился в кровать, я опять же, как в юности, представлял, что вот завтра ее увижу, что ей скажу, о чем ее спрошу. Пытался угадать, что она мне ответит. Конечно, я чувствовал, что Анюта тоже уже проявляет ко мне очень большой интерес, и мне это было лестно и приятно.
Иногда мне хотелось, чтобы в какой-то ситуации она оказалась беспомощной, а я бы ей помог, и она ощутила, что рядом с ней есть человек, на которого можно положиться. О такой ситуации, Леночка, мечтают только пацаны, — усмехнулся Оболенский. — Вот, дескать, я девушку спасу, и она в меня влюбится! И вдруг я, немолодой, битый жизнью, довольно жесткий мужик, лежу в постели и мечтаю о том же самом, — добавил он, продолжая иронично улыбаться. — Тебе, наверное, это кажется смешным. Но, так и было.
Через некоторое время, уже понимая, что все у нас обязательно произойдет, мне безумно хотелось, чтобы это было не так, как обычно, не так, как всегда.
Я попросил Аню написать на чистом листе дату рождения, имя, отчество, фамилию и одно предложение. Для нее в тот день рассказал некоторые сведения о ней, а сам забрал этот лист домой. Сделав расчеты и диагностику, я был потрясен. По всем параметрам наш энергетический уровень совпадал стопроцентно. Это была моя женщина! Я не хотел просто переспать с ней, мне захотелось, чтобы она не только заинтересовалась мною, но и влюбилась в меня.
— Даже так? — удивилась Елена.
— Представь себе, — ответил Оболенский. — Мои чувства к ней нарастали, как снежный ком и я делал все возможное, чтобы ей понравиться.
— И у вас, как вижу, это хорошо получилось, — заметила Елена.
— Я старался, — ответил Стас с улыбкой.
— Очень хорошо старался, — вступила в разговор Анна. — Через месяц я была по уши влюблена в этого грозного господина Оболенского. Если мы случайно соприкасались руками меня, как током пронзало.
— Да я сам уже был на пределе. Однажды, я предложил Анне выпить кофе в моей комнате отдыха, в которую можно пройти прямо из кабинета. Вначале Анюта села не совсем удачно, напротив кондиционера. Когда она стала переходить на другое место, то слегка запнулась за мои длинные ноги, и я поддержал ее чуть пониже талии. Аня проходила спиной ко мне, и я почувствовал, что она буквально замерла от моего прикосновения. А потом… потом я сказал ей, что едва сдержался, чтобы не усадить ее к себе на колени.