— И что она вам ответила? — спросила Елена.
— Ответила, что я совершенно напрасно сдержался. Вот так. Мы поняли друг друга, и больше ничего не надо было добавлять. Мне кажется, что мы стали понимать друг друга задолго до того, как у нас сложились близкие, интимные отношения.
А затем, случилось совсем невероятное — я встал и пошел закрывать двери. Поверь, Лена, я никогда в жизни ничего подобного себе не позволял. Закрыться в разгар рабочего дня в комнате отдыха с женщиной! Да я своих женщин в офис-то никогда не приводил! Я, честно говоря, сам не знал, что собираюсь делать, но подошел и защелкнул дверь.
— И что потом? — с хитрой улыбкой поинтересовалась Лена.
— А ничего. Спас меня Шура, который по мобильнику сообщил мне об аварии на одном из наших загородных объектов. Мне надо было выезжать на место происшествия. Пообещав Анне вечером позвонить, я уехал. Но вернулся домой только ночью, голодный и злой от того, что нам так и не удалось встретиться. К вечеру разразилась страшная гроза, и связаться с Аней по мобильнику я не смог.
— Станислав, а вот скажите мне, вы делали для Анны расчеты и диагностику, чтобы удивить ее своими способностями? Или вы сами хотели узнать о ней побольше?
— Наверное, и то, и другое. Но, прежде всего, я сам хотел
понять, почему эта женщина меня так волнует, почему я физически
ощущаю прилив тепла, при ее появлении.
В это время оператор махнул рукой, чтобы Елена остановилась. Что-то случилось с камерой. Мужчины общими усилиями пытались разобраться в причине поломки. Это была японская телекамера, очень дорогая и опломбированная. Срок гарантии еще не закончился. Олег сказал, что отремонтировать ее можно только в Москве.
Елена очень расстроилась. От обиды на глазах у нее выступили слезы.
— Леночка, милая, ну что это за слезки на колесках? — пытался успокоить ее Стас. — Пусть Олег летит в Москву. Завтра воскресенье, а понедельник у нас праздничный, выходной день. Ты останешься, побудешь с нами. Мы с Анютой удочеряем тебя. Согласна стать нашей приемной дочерью? У тебя есть диктофон?
— Есть, конечно.
— Вот и чудненько. Запишешь все наши разговоры на диктофон. Потом прослушаешь, подготовишь вопросы, и я отвечу на них перед камерой. Ты же опытная журналистка, не мне тебя учить.
Сейчас затопим баньку или сауну, как скажешь. Потом посидим за столом, поговорим. Ленок, тебе все равно очень многое придется вырезать, да и не все можно сказать с экрана.
Напарившись в сауне, все сидели на веранде разморенные и умиротворенные, и пили сок из грейпфрутов.
— Станислав, а почему вы сказали, что именно этот сок нужно пить после сауны? — спросила Лена.