Не говоря ни слова, он резко развернулся и шагнул ко мне, впиваясь в мои губы крепким, болезненным поцелуем. Шок от его поступка прошел за мгновение, но вот вместо того, чтобы оттолкнуть его, уйти… я, сама не понимая — почему, вдруг ответила на поцелуй со всей возможной страстью, обвила руками за шею, наслаждаясь им и ловя его тепло. Он отстранился, а я никак не могла привести в норму дыхание, сердце учащенно билось, щеки пылали, мысли путались. Гар прижал меня к себе еще ближе и нежно прикоснулся губами к моей шее, поцеловал за ухом и плавно спустился ниже.
В голове смутной картиной стояло то, как мы добрались до моей спальни, как полетел в угол сначала его плащ, затем рубашка. Как судорожно маг искал на моем платье застежки, костеря всеми возможными словами здешних портных, как обнимал меня, ласково и в тоже время настойчиво целовал.
Наверное, голова моя была потеряна еще где-то по дороге, как и остатки самоконтроля. И где-то на задворках моего сознания вроде мелькнула мысль о том, что завтра я обязательно пожалею о том, что сделала, о том, что это попросту играет в крови коварное вино. Но она трусливо сдалась под напором более ярких чувств и эмоций.
И весь окружающий мир растаял. Остались лишь я и маг, бережно держащий меня в своих руках…
Утро встретило меня безумной головной болью, дикой жаждой и странным ощущением, словно вчера я сделала нечто не слишком хорошее. Например, переспала с бывшим парнем, услужливо подсказала проснувшаяся память. Пожалуй, это было еще не самым ужасным. Хуже всего, что при всем при этом я ни капли не жалела о содеянном, получив попутно массу удовольствия. До сих пор счастливая улыбка с лица не сошла. И это бесило гораздо больше, нежели настырная головная боль.
Гар еще спал. Кстати, спал в моей спальне, поэтому мне уходить куда-то было бы по меньшей мере глупо, будить и прогонять мага — тем более. Вот я и лежала последние пятнадцать минут в задумчивости, внимательно разглядывая складки золотисто-прозрачного балдахина.
Я не была вчера пьяна настолько, чтобы совсем не соображать, что творю. Но трезвой тоже не была, иначе этот блондин, развалившийся на большую половину кровати, мирно почивал бы в своей собственной спальне, а не здесь. Сделанного не воротишь. Да и не хотелось бы…
Что за ерунда в голову лезет? Нет чтобы ругать себя нехорошими словами за вспышку и безответственность, так совесть предательски молчит, будто бы не имея ничего против. Если в моем понимании это значит «не усложнять отношения», то других слов просто не остается.