В стороне, буквально в нескольких шагах стояла роскошная кровать с изящными деревянными спинками, укрытая легким полупрозрачным балдахином с золотым шитьем, убранная шелковыми белоснежными простынями… И на этой постели, уже практически не дыша, лежал умирающий Гарен.
По всем расчетам, у него осталось всего часов шесть…
А у меня был месяц, чтобы его спасти. Всего месяц. Так несправедливо мало… Но сколько бы времени не дало мне сложное колдовство ее высокомагичества, я все равно не смогла бы ему помочь. Нельзя найти то, чего не существует. Я это узнала, я с этим почти смирилась. Пусть даже сейчас это слишком больно признать.
И пока я была в этих поездках, углублялась в тайны Верминской библиотеки, спасалась из объятий мертвого города, бродила по темным дебрям Эйемского леса в поисках илантов… Я не понимала, что действительно могу его потерять. До конца не осознавала весь ужас положения. Не верила…
Я не знаю, как я буду жить, если Гарен уйдет… Вот так вдруг четко и ясно понять, что я проснусь завтра, а его уже не будет. Ни его улыбки, ни его поддержки. Просто не будет и все. И его любви, его нежности, теплоты, защиты… тоже не будет.
Не выдержала и, встав с кресла, осторожно подошла ближе к кровати, присела на самый краешек, не сводя взгляда с такого родного и одновременно такого чужого сейчас лица. Бережно провела рукой по щеке, коснулась длинной пряди волос.
Если бы ты только знал, как я дорожу всем тем, что у нас было. И как горько оплакиваю я все то, чего у нас уже никогда не будет. Я так ясно вдруг осознаю, что отдала бы все, что угодно, за твою жизнь. Все что у меня есть…
Наклонилась чуть ниже и осторожно поцеловала его в лоб.
— Прости меня… — и почему-то сейчас от этих слов стало невыносимо больно, но не сказать их я не могла. Это просилось на волю, рвалось, билось внутри души загнанным зверем.
— Прости, я так и не сумела, — совсем уж глупо повторила я, так и не понимая, зачем это говорю.
По щекам покатились слезы. Видят боги, я не хотела плакать. Не было ни сил, ни эмоций, никаких чувств. А слезы назло всему упорно продолжали бежать по лицу.
— Лерри… — я вскинула голову, глядя на зашедшего в комнату слугу, быстро вытерла мокрые дорожки на щеках.
— Что случилось?
— Я сожалею, что вынужден побеспокоить вас, но вам пришло срочное послание, — чуть смущенно проговорил мужчина.
Я была удивлена. Казалось странным и непонятным — с чего это вдруг мне пришло послание именно в дом Гарена? Мало кто знает, что я сейчас здесь. Наверное, только мама, если Софи успела ей сообщить… Может еще Лиан. Гадая, я забрала протянутый конверт. Золотистая бумага, на которой аккуратно выведено только мое имя, нет ни адреса, ни имени отправителя. Я встала с постели, подойдя ближе к светильнику, и вскрыла конверт.