— Маменька разогнала всех учителей, — тихо вздохнул Веровек, кутаясь в одеяло.
— За что?
Королевич не ответил. Зато пояснил шут, присевший у костра, чтобы подбросить в него хворост.
— Рано или поздно каждый из них, кто обладал хотя бы зачатками дара, начинал его учить, ненавязчиво, конечно, но как только королева прознавала, что любимое дитятко мерзопакостной магии учат, устраивала дикий скандал. Король сдался быстро. Палтус вообще не любит конфликты в семье и всячески их избегает. Странно, что ты не знал.
— Я перестал следить за отпрысками королевской фамилии еще пару веков назад, — задумчиво произнес Ставрас, глядя ему в спину и совершенно не заботясь о том, что это откровение мог услышать кроме Шельма еще и Веровек, не успевший уснуть.
— Понятно, — тихо прошептал шут и больше не шелохнулся.
На этот раз подзывать его к себе лекарь не стал, сам встал, захватив с собой одеяло, шагнул к костру и закутал в него зябко поежившегося Шельма. Тот вздрогнул, почувствовав, как вместе с шерстяным полотном на плечи легли и руки. Ставрас не спешил нарушать молчание, просто слушал треск хвороста, подложенного шутом в уже потухающий костер, и не шевелился. Точно так же как замер и сам Шельм. А потом Ландышфуки не выдержал. Повернул головы, прижимаясь щекой к его ладони в неосознанном стремлении к сочувствию, и прошептал, не открывая глаз.
— Я ушел после того, как они убили мою сестру. Никогда не прощу…
— Не прощай. Но и мстить не стоит, месть разъедает душу, словно кислота. После неё не приходит успокоение, лишь вечное скитание по отголоскам некогда прекрасной души.
— Я и не замышлял мести. Я просто ушел. И не хочу возвращаться.
— Вот и не возвращайся. Останься со мной.
— Ты так говоришь, словно герой любовник, вознамерившийся сбежать в дальние края с дамой сердца, — фыркнул шут. Получилось печально.
— Ну, извини, дорогой, на даму сердца ты уж никак не тянешь, а вот до друга уже определенно дорос.
— А можно перерасти стадию друга?
— А тебе хочется её перерасти?
— Нет. Но просто интересно.
"Человек, которому я позволил когда-то её перерасти, промучился всю оставшуюся жизнь в бессмысленной погоне за мной", не произнес, подумал Драконий Лекарь. Шут, сидящий к нему спиной, мысленно послал ему грустную улыбку.
— Мне кажется, я совсем на него не похож.
"Не похож", согласился Ставрас так же беззвучно, "Это-то меня и обнадеживает".
— Я не повторю его судьбу, обещаю.
"Мне хочется в это верить, Шельм. Хочется верить".
12.
На следующий день они мчались без привала, стремясь лишь к одному — достичь хотя бы к вечеру Болотных кочек — небольшого села, расположенного почти сразу же, как заканчивалась полоса болот и топкой земли. И все равно не успели.