— Невинны? Нет, не в этом дело. Просто последние пятнадцать лет стали казаться мне какой-то гротескной игрой в «Монополию». Пауэрса на его У-2 сбили. Щелчок по носу. Негров в Сельме разогнали брандспойтами. Кучу народа в тюрягу посадили. В Миссисипи обстреляли участников марша протеста. А убийство Кеннеди? Вьетнам? Мартин Лютер Кинг? Студенческие забастовки, движение суфражисток и все прочее? А все ради того, чтобы кучка наколовшихся и накурившихся обалдуев могла сидеть перед ящиком и смотреть Боба Хоупа? Да пошли они все в задницу! Словом, я решила завязать.
— А как же Джефф?
Она пожала плечами:
— Он продолжает учиться. И неплохо. Через год заканчивает. Но только я сначала посмотрю на него, а уж потом решу, продолжать нам или нет.
— Скучаете без него?
— По ночам.
— А почему вы едете именно в Вегас? Вы там кого-нибудь знаете?
— Нет.
— Странное место для такой идеалистки, как вы.
— Вот как — по-вашему, я идеалистка? — Она засмеялась и закурила. — Возможно, так и есть. — Чуть помолчав, добавила: — Нет, дело тут не в идеалах — просто я давно хочу посмотреть этот город. Он настолько не похож на все остальные, что мне там может понравиться. Я ведь не играть еду. Попробую на работу устроиться.
— А что потом?
Оливия выпустила из ноздрей дым и пожала плечами. Тем временем они миновали придорожный щит:
ЛЭНДИ — 5 МИЛЬ
— Попробую начать новую жизнь, — произнесла она вдруг. — С наркотиками я завязала, а скоро и с этим покончу. — Она кивком указала на сигарету. — Перестану притворяться, будто моя жизнь еще не началась. Ведь процентов двадцать я уже прожила. Самые сливки слизнула.
— Вон, смотрите. Поворот на автостраду.
Он подкатил к обочине и остановился.
— Ну а вы? Что с вами будет?
Тщательно выбирая слова, он ответил:
— Посмотрим, как что повернется. Я еще не выбрал.
— Поосторожнее, — сказала она. — Не обижайтесь, но вы не в лучшей форме.
— Я не обижаюсь.
— Вот, возьмите. — Она протянула ему зажатый между пальцами пакетик из алюминиевой фольги.
Он взял пакетик и повертел его в руке, разглядывая. Яркий утренний свет отражался от фольги, ослепляя глаза сверкающими брызгами.
— Что это?
— Синтетический мескалин. Чистейший. Лучшее из всего, что на свете есть. — Чуть поколебавшись, она добавила: — Если хотите, можете его в унитаз спустить. От него вам может и хуже стать. Или наоборот. Бывали и такие случаи.
— Вы сами о них знаете?
Она горько улыбнулась:
— Нет.
— Сделаете мне одно одолжение? Если сможете.
— Если смогу.
— Позвоните мне на Рождество.
— Зачем?
— Вы для меня вроде книги, которую я не дочитал. Я хочу знать, что будет дальше. Позвоните за мой счет. Сейчас я вам запишу номер моего телефона.