– Война? – бодрым голосом спросил Виктор.
– А Лика где? – спросила Мила.
Далекий русский голос из Америки говорил:
– Наблюдатели отмечают концентрацию военных кораблей в районе черноморского побережья Кавказа, на участке Гагры – Пицунда. Также в этом районе отмечено активное передвижение малых групп сухопутных войск. Причина активизации вооруженных сил в этом районе наблюдателям неизвестна.
Гоухоум присвистнул.
– То-то, я смотрю, и кораблики взад-вперед плавают, и машинки с гусеницами ездят…
– Не ссыте, америкашки! – засмеялся Элик. – Это простые учения.
По тропинке сверху спустилась на пляж Лика.
Она села на камень рядом с Виктором, а потом еще и голову ему на колени положила.
Верка, глядя на эту парочку, рассмеялась.
Виктор аккуратно приподнял голову Лики и убрал колени. Отодвинулся от нее.
Лика погладила рукой по его небритой щеке и сказала:
– “Он суров и нелюдим, только крысы дружат с ним”.
– Ладно тебе, – сказал Стендап. – Он парень невредный, и у него, наверное, доброе сердце.
– Сердце у мужчины большое, – подхватил Элик. – Оно вмещает несколько женщин. А у женщин – маленькое, там едва один помещается…
– Поэтому они такие ревнивые? – развеселился Гоухоум.
Верка и Мила только стреляли глазами – с Виктора на Лику и с Лики на Виктора.
Лика отвечала девушкам долгим и безмятежным взглядом.
А потом она положила руку Виктору между ног, на самое неприличное место.
И все, совершенного того не стесняясь, стали смотреть на ее руку, ожидая – что же будет дальше?
– Сердце не здесь, – спокойно сказал Виктор.
Лика ничего на это не ответила, но руку не убрала.
А он сидел, никак не реагируя. Просто сидел, смотрел в море.
– Все? – спросил он наконец насмешливо.
– Ты ничего не чувствуешь? – спросила Лика.
– Ничего. Ты думаешь, если взять мужчину за яйца, то он сразу что-нибудь почувствует?
– Да, я так думаю, – мягким голосом сказала она. – Мужчина – животное.
– Ты ошибаешься.
Виктор грубо отшвырнул ее руку.
Он сделал это чуть резче, чем нужно. Из-за этого Лика потеряла равновесие, свалилась с камня, вскрикнула от боли.
Коленка была разбита, ссадина темнела на глазах, тонкой струйкой потекла кровь.
– Как сказал Гагарин, “чувствую себя хорошо, травм и ушибов не имею, – сказала Лика. – Прошу передать лично Никите Сергеевичу Хрущеву”…
Не договорила. Заплакала.
Резко поднялся на ноги Стендап.
Виктор, подхватив его движение, поднялся тоже.
– Ты обидел девушку! – сказал Стендап и ударил Виктора в лицо.
Виктор остался на ногах, равновесия на наклонном камне не потерял.
– Я умею драться, – сказал он Стендапу. – Раньше не умел, а теперь вот умею.