— Что ты ей сказала? — С горящими любопытством глазами зашептала Варена, едва Дисси села на свой топчан.
— Да ничего особенного. — Фыркнула знахарка, — Объяснила, что горластые бабы тут исчезают первыми.
Ей столько раз приходилось видеть женские, да и мужские истерики, что она точно знала, нужно сделать или сказать что-то такое неожиданное, что собьет крикуна с настроя. И заставит его мозги заработать в другом направлении. Хорошо помогает обливание холодной водой или простая пощечина.
Наконец все угомонились, и даже шепотки понемногу стихли, когда начала стонать одна из женщин. Дисси, сразу проснувшаяся от этого звука, в тот же момент вскочила с топчана. Специально занимала место с краю, как знала, что в такой большой куче женщин без происшествий не обойтись. Накинула обувь и платье и пошла на стон. Через некоторое время женщине стало плохо и Дисси провозилась с ней больше часа, про себя вовсю ругая жадных дур, съедающих колбасу, которой самое место на помойке.
Утром Дисси проснулась рано, несмотря на то, что ночь выдалась беспокойная. Женщины еще сладко спали, только ее подняла с постели многолетняя привычка. Знахарка сходила умыться ледяной водой, с удовольствием вытерла лицо жестким полотенцем и вернулась в комнату. Выпила кружку холодного чая с подсохшим хлебом и неожиданно для себя решила прогуляться по коридору. Просто так. В коридоре горели редкие светильники, и откуда-то тянуло легким сквознячком. Дисси дошла до двери и осторожно, ни на что не надеясь, толкнула ее. Дверь неожиданно распахнулась, и знахарка замерла на пороге, размышляя, что ей будет за такое самоуправство.
Но во дворе никого не было видно, только из трубы, возвышающейся над крышей навеса, начинал струиться первый жидкий дымок. Дисси хотела было направиться туда, как вдруг словно зацепилась за что-то. Немного постояла, обдумывая зародившиеся догадки, потом приняв решение, сунула руки под накидку и медленно пошла вдоль ниш с товарами. Со скучающим видом дошла до угла, прогулялась мимо ворот, и, не обращая внимания на стража, хлопочущего под навесом над большим котлом, прошла мимо него. Потом прошлась мимо конюшни, мимо нескольких металлических дверей и, наконец, вернулась к своей двери. С достоинством вошла в коридор и захлопнула дверь за собой.
И никто бы не догадался, следя за этой неспешной прогулкой, что Дисси в это время вовсе не бездельничала. Сотни разных запахов, пронесшихся мимо нее, были разбиты по типам, опознаны и запомнены. Те, что были знакомы раньше, сверены со свежими, новые записаны в отдельном месте. И все это с невозмутимым, скучающим выражением лица. Которое ничуть не изменилось, когда она вернулась на свое место и спокойно устроилась под одеялом.