Но Юрино небо рухнуло, как штукатурка в борщ, внезапно и с обидными последствиями. Его жещина ушла к джазмену. На слёт гитаристов с большой буквы «Г» Юра приехал соло. Быстро-быстро напился и стал нервно петь про поезда, про закурить и разом всё перечеркнуть. Сообразительные барды посуровели лицом, заныли солидарно-надрывное, про бетон мужской дружбы в противовес испаряемости женского рода.
На первом же ай-на-нэ, тряхнув воображаемым монисто, в круг вскочила чужая тётка. Вся в малиновом трико. Сама белая, огромная.
Бардов этим не проймёшь. Нас не занимают здоровущие пляшущие бабы. Мы вообще считаем абсурдом танцы на трезвую голову в одетом виде. Должно быть эта женщина приблудилась от ролевиков. У них там, судя по лицу, она была предводитель гоблинов.
Игнорируя ритм, женщина сделала несколько опасных прыжков. Сосед справа опознал в них танец пьяного паровоза. Сосед слева сказал, что видел похожую пантомиму у Марселя Марсо, она называлась «толстый удав умирает» А бард Виталик, который в пьяном виде способен видеть будущее, сказал - нет, это цыганский танец «Ручеёк».
Когда женщина закричала «хоп! хоп!», стало ясно, щас она споткнётся и будет беда. Стоящие поодаль прикинули на сколько увеличится их порция шашлыка, если дама упадет удачно – сразу хотя бы на троих.
Но тётя сменила концепцию. Она придумала кокетливо сесть мужчине на колени. Не знаю, чем именно привлекли её Юрины мослы. Наверное, у некоторых женщин в заду есть специальный орган, распознающих свежих холостяков.
Юра видел какая попа близится. Успел подумать, что вместо ужина будет реанимация, но спастись уже не мог. Женщина села.
И что-то хрустнуло. Два раза. Первым понятно, был стул. А потом, когда они упали, был ещё второй «хрусь», пронзительно-печальный, похожий на Гибель Любви. Все ясно слышали этот скорбный звук.
Юру достали, отряхнули, вправили что вправилось, ненужное отломали, выбросили. Женщине сказали правду, она обиделась, ушла.
Юра молчал весь вечер, а к утру написал сразу тридцать матерных частушек.
Я вам не могу их тут спеть, вы сразу разбежитесь.
Стоял во дворе грузовик, ЗиЛ. В кузове – ящики. И на них такие надписи волнующие. Ирис «Золотой ключик», леденцы «Монпасье», батончики «Буратино», карамель «Раковая шейка».
Кто-то з пацанов высмотрел, вычитал, и мы спланировали дерзкий налёт. Решили грабить днём. Цель нападения – ящик с надписью «барбариски». Лезть поручили Ромке Паталую. Не поручили, просто забросили в кузов тело. Он длинный, но лёгкий. Кричим:
- Сбрасывай ящик!
Рома лазил, лазил… Сбросил ящик. Спрыгнул сам. Добычу взвалили опять же на Рому.