К тому времени, когда Кэрролл оказался в парке Таконик, почти стемнело, сгустки мрака таились под громадными дубами и высокими елями, толпящимися вдоль дороги. Кажется, он был единственным человеком на ведущей через парк дороге, которая забиралась все выше и выше в горы и все глубже в лес. Время от времени в свете фар он замечал семейства оленей, стоящих у дороги, в темноте их глаза светились розовым, они наблюдали за ним со смесью страха и инопланетного изумления.
Пайклифф оказался невелик: занюханный торговый центр, церковь, кладбище, заправка "Тексако", одинокий, моргающий желтым светом фонарь. А потом город кончился, и Кэрролл поехал по узкому шоссе через сосновый лес. Теперь стояла настоящая ночь, похолодало так, что ему пришлось включить обогреватель. Он выехал на Тархил-роуд, и его "цивик" запетлял на серпантине, поднимаясь по такому крутому холму, что мотор завыл от натуги. Кэрролл на мгновение закрыл глаза и с трудом вписался в резкий поворот, ему пришлось выворачивать руль, чтобы не улететь в кусты и не свалиться с крутого подъема.
Еще полмили спустя асфальт сменился гравием. Кэрролл катился в темноту; шины поднимали облачка блестящей меловой пыли. Свет фар выхватил из темноты толстяка в ярко-оранжевой вязаной шапке, запустившего руку в почтовый ящик. На боку почтового ящика красовалась надпись, сделанная из блестящих клеящихся букв: УБЬЮ. Кэрролл притормозил.
Толстяк поднял руку, приставив козырьком к глазам, чтобы рассмотреть машину Кэрролла. Потом он заулыбался и приглашающе кивнул на дом, как будто Кэрролл был долгожданным гостем. Толстяк пошел по подъездной дорожке, а Кэрролл покатил вслед за ним. Болиголовы склонялись над грязной колеей. Их ветки били по окнам машины, хлестали по бокам "цивик".
Наконец дорога привела на грязный двор перед большим фермерским домом желтого цвета, с башенкой и просевшей верандой, огибающей дом по периметру. Разбитое окно было забрано фанерным щитом. В сорняках валялся унитаз. При виде этого места Кэрролл ощутил, как зашевелились волоски на руках. "Путешествие закончилось встречей влюбленных", — подумал он и усмехнулся собственной неуемной фантазии. Он остановил машину рядом с древним трактором, через открытый капот которого прорастали столбики дикой индейской кукурузы.
Кэрролл кинул ключи от машины в карман пальто и вышел, пошел к крыльцу, где его дожидался толстяк. По дороге он миновал ярко освещенный гараж. Двойные двери были плотно закрыты, но изнутри слышался визг цепной пилы. Кэрролл поднял взгляд на дом и увидел черный силуэт человека, наблюдающего за ним из окна второго этажа.