Форменная фуражка над широким красным лицом. У стола белая и гладкая, похожая на садовую, скамейка. Здесь внутри очень светло и жарко. Светло от многочисленных неоновых ламп, и пахнет… Да, чем же это пахнет?.. Дезинфекцией. Дезинфекцией и эрзац-кофе.
Эрзац-кофе и железом. Сильно пахнет железом.
Вторая дверь, сзади нас, снова заперта. Это, по-моему, уже излишне, потому что двое полицейских по-прежнему меня «опекают».
Один кладет мои вещи на стол, чемодан ставит справа от него. Другой — с красной шеей — кладет на стол папку с бумагами. Принимающий выписывает квитанцию, стараясь изо всех сил показать, что здесь во всем поддерживается образцовый порядок.
Полицейские отдают честь, что выглядит несколько комично, потому что оба в штатском, и вместо фуражек у них на головах шляпы.
Тот, с красной шеей, после церемонии передачи, выходит, запирая за собой дверь, и я его понимаю.
Я остаюсь под наблюдением второго; обмахиваясь шляпой, он одаривает меня подобием улыбки. Улыбка у него не очень получается. Думаю, моя ответная — тоже.
— Садитесь, пожалуйста!
Человек за столом указывает на белую скамейку.
Звонит телефон.
— Вас слушают. Гауптвахтмейстер Пагель на проводе.
Прислушивается. Глядит на меня.
— Да… Момент!
Затем обращается ко мне:
— Адвокат наверху. Хотите с ним переговорить?
— Да. Конечно!.. Доктор Деган! Слава богу!
— Все в порядке, — говорит в трубку сидящий за столом надзиратель. — Доставить наверх?.. Слушаюсь!
Он кладет трубку и делает знак своему коллеге:
— Зайдите в центральную за адвокатом доктором Деганом! У него есть разрешение на встречу и беседу с подследственной Этьен.
— Слушаюсь, — отвечает тот и идет по коридору назад. Гауптвахтмейстер Пагель продолжает писать.
Я сижу и жду. Стало совсем тихо. Сколько же сейчас времени?
Два человека в поношенном гражданском и третий в тиковом халате в сопровождении полицейского подносят к решетке большой закрытый термос. Там стоит стол, на котором высится колонна из алюминиевых мисок.
Они открыли термос. Оттуда повалил пар. Человек в тиковом халате с помощью полицейского разлил содержимое большого термоса по мискам. Надзиратели открыли камеры. Двоим в хороших костюмах налили по полной миске, — должно быть, тюремная аристократия. Камеры снова закрыли. Я так и не успела рассмотреть, кто в них сидит. Лучше ни о ком и ни о чем не спрашивать! Из термоса доносится до меня довольно приятный запах. Чувствуется морковь, пахнет бараниной.
— Хотите есть? — спросил гауптвахтмейстер Пагель.
Я отрицательно покачала головой.
— Я вам советую. Ничего не будет до вечера.