— Куда ведет тебя путь твой, славный витязь русский?
— Туда. — Полита поднял перст к небу. — В дружину грозного Перуна! Все, што положено мне было по судьбе моей, сделал яз на земле светлой. Прощайте, друзи! Буду ждать каждого из вас в черед свой за братчинным столом бога-витязя. А меня уж заждались товарищи трудов бранных и князь мой Оскольд.
Старик повернулся и зашагал по лесной тропе. Через минуту кусты скрыли его...
— А ведь это был сам Перун, — молвил кто-то с суеверным страхом.
— Верно! Не могла длань человеческая отковать клинок сей, — поддержал его рябой кузнец в кожаном переднике.
Добркня заметил на лезвии надпись, вгляделся и прочитал вслух:
— «Яз заступник Святой Руси в деснице витязя Политы Буславича. Дар князя Аскольда».
— Нет, братие, не бог он, а богатырь земли Русской!.. Вечерело. В сгущающихся сумерках продолжали стучать молоты, взметая ввысь мириады ярких искр, — Русь ковала оружие!
Возле одного из костров пузатый мужик вдруг ухватил какого-то парня за ворот ветхой рубахи и завопил истошным голосом:
— По слову воеводы Ядрея!.. Беглый холоп он! Вяжи его! Дер-жи-и-и!
Парень, широкоплечий и высокий, стоял, вжав голову в плечи, и не пытался сопротивляться. Сторонники окружили их. Раздались голоса:
— Ты, кровопивец, отпусти парня по добру...
— Ишь вцепился, ако клещ!
Кто-то ухватил пузана за пояс, пытался оттащить от холопа. А атаман татей, недолго думая, вкатил ему звонкую затрещину в ухо. Мужик покачнулся, но парня не отпустил.
— Ка-ара-а-у-ул! — завопил он, получив удар по второму уху. — У-убива-а-ют!!!
Добрыня верхом на коне въехал в свет костров. Сторонники, ворча, расступились.
— Кто таков?! — грозно спросил воевода.
— Так ить... — испугался пузач. — Воеводы преславного Ядрея тиун есмь...
— Пошто смуту разводишь?!
— Так ить... обельный холоп от... — Он кивнул на парня. — Беглый как есть. Повязать его да батогов...
— Батогов, сказывашь? Будут батоги, — пообещал Добрыня. — Пошто не оружный ты?! — вдруг рявкнул он, свесившись с седла. — Где вой твои?! Пошто приказ княжецкий не сполняешь?! К битве с ворогом не справен? Отвечай!
— Так ить... пресветлый болярин, немощен язмь... И колотье в боке и-и...
— А ну-ка, братие, выбейте из него батогами всю хворь разом!
Дважды повторять приказ не пришлось — уж больно натерпелся простой народ от корысти и засилия вездесущих тиунов. Да и Добрыня юность свою нелегкую вспомнил. Стегали Ядреева приказчика со смаком, с прибаутками, весело. После полусотни хлестких поцелуйных ударов гибкими ивовыми прутьями Добрыня остановил расходившихся мужиков.