Но Хазарскому каганату не удалось ни разгромить, ни расчленить могучее, объединенное под властью Киева государство, как это сделали татаро-монголы два с половиной века спустя с разрозненными ослабленными междоусобицей русскими княжествами.
Русь, как государство оседлых земледельцев, никогда не стремилась к войнам. И даже князь Святослав Игоревич, известный в истории как «неистовый воитель», по свидетельству В. Татищева, отсылая посольства к соседям, говорил: «Если хотят мира, то бы прислали послов в Киев и примирились; а если мира не хотят, то сам во пределы их приду!»
Еще в конце IX века многие славянские племена, в том числе и поляне, платили дань хазарам. А вятичи, сидевшие по берегам Оки, продолжали платить каганату «по монете от сохи» вплоть до 964 года.
В памяти русского народа кочевые орды степняков отождествлялись с огнедышащим Змеем Горынычем.
Вот этому Змею и наступил на горло русич. Наступил не босой ногой разобщенных славянских племен, а тяжелым сапогом объединенного государства. Одним могучим ударом Киевская Русь обеспечила себе выход на торговые пути Черного и Каспийского морей, к странам многоязычного и богатого Востока. Пали все хазарские крепости, запиравшие выход к рынкам Константинополя и Ду найской Болгарии. Предчувствуя гибель, Хазарский каганат вел отчаянную борьбу с Русью. Но крах паразитарного государства был предрешен. В конце концов это и произошло в 965 — 968 годах.
В предлагаемой книге Киевская Русь предстает перед читателем в трудную годину вражеского нашествия. Именно в такие моменты проявляются глубинные черты народного характера: самопожертвование во имя Родины, бесстрашие и одновременно — источники всего сущего на земле — истинная доброта и милосердие.
«Гордиться славою своих предков не только можно, но и должно; не уважать оной есть постыдное малодушие!» — сказал Александр Сергеевич Пушкин. Эти крылатые слова могли бы стать эпиграфом к роману С. Пономарева «Гроза над Русью».
С. А. Арутюнов, доктор исторических наук, профессор.
1. Спешит беда великая на землю Русскую
Глава первая
Тревожные вести
Полыхнуло густым дымом с вершины ближайшего кургана, и стал он сразу похож на богатырский шлем, увенчанный султаном из черных колышущихся перьев.
Пахари бросали сохи в борозде и мчались во весь дух на неоседланных лошадях к стенам Переяслава. Сюда же бежали люди из соседних неукрепленных поселений. Стоял апрель весенняя страда в разгаре.
За толстыми бревенчатыми стенами крепости гулко перекликались била[1]. Сполох!
К северным воротам, в сторону Воинова тока, не спеша выехал на толстоногом соловом коне воевода Переяслава Слуд в сопровождении сотни богатырей-гридей; сверкала кольчужная броня, червенели миндалевидные шиты, дробно стучали подковы резвых боевых коней.