Но страх испаряется, когда он стоит передо мной.
Интересно, можно ли наложить на человека в течение такого длительного периода наложить такие совершенные чары, что их неспособны будут распознать любые чувства, даже мои ши-видящие?
— У тебя ворот испачкан. — Я ткнула пальцем в этом месте. Обычно он очень аккуратный. На его одежде нет и пылинки, ни одного пятнышка, но сегодня на внутренней стороне его ворота блестело пятно. Я ткнула пальцем в… человека, назовём его так за неимением другого термина… чей возраст оставался для меня загадкой.
Который использовал Реликвия Невидимых. Проходил сквозь зеркала, неся трупы. Это было так же абсурдно, как чистить зубы волку или попытаться уложить муссом его мех.
— И я не целовалась с ним.
«Очень хотелось бы узнать, какого черта ты делал с трупом женщины в зеркале», — подумала я. Но вслух ничего не сказала. Существует такой юридический термин, который любит использовать мой папа, «res ipsa loquitur» — дело говорит само за себя. Я знала то, что видела, и теперь следила за ним. Охраняла тыл. Очень внимательно.
Он резко отбросил мою руку.
— Тогда что его язык делал у вас во рту? Он решил проверить на практике ваш глотательный рефлекс? — он злобно улыбнулся — Ну и как поживает ваш глотательный рефлекс, мисс Лейн? Срабатывает моментально?
Берронс обожает использовать сексуальные намеки, чтобы заткнуть мне рот. Вероятно, он ждет, что хорошо воспитанная южанка во мне с отвращением скажет: «Фи!», — и отступит. Иногда, я на самом деле думаю про это самое «фи», но не отступаю.
— Для меня намного предпочтительнее сплюнуть, чем проглотить. Если ты об этом спрашиваешь.
И я улыбнулась ему чересчур милой улыбкой.
— Я так не думаю. Я думаю, что вы больше любите глотать, чем выплевывать. Его язык был на полпути в Китай, но вам и этого было мало.
— Ревнуешь?
— Ревновать — значит тратить эмоции. На вас, мисс Лейн, я потратил только время. И я ожидаю, что оно с лихвой окупится. Расскажите мне о Синсар Даб.
Я взглянула на руку, которой ткнула в ворот Берронса. Она была влажной. Я поднесла её ближе к свету. Ночью красный цвет кажется черным. Я принюхалась. Запах старых пенни. Ну и дела — кровь. Ну что ж, ничего удивительного.
— Ты дрался? Нет, дай попробую угадать. Ты опять спасал раненую собаку? — сухо сказала я. Так он отвертелся в прошлый раз.
— У меня пошла кровь из носа.
— Кровь из носа пошла? Ну ты и петуния.
— Петуния?
— Задница, Берронс. Как и ты.
— Книга, мисс Лейн. — Я посмотрела ему в глаза. На меня оттуда смотрело что-то очень древнее.
— Мне нечего рассказать.