Ну, отдел работает не так продуктивно, как должен бы. Книга для летнего конгресса не успевает на фабрику в срок.
И опять он предпочел уклониться вместо того, чтобы прямо ответить на вопрос. На его заявление я заметил, что в этом ничего необычного нет, но в прошлом году обе книги — Комментарий к Посланию Иакова (Эда Данлэпа) и «Выбрать лучший путь жизни» (Рейнхарда Ленгтата) — поступили на фабрику точно в срок, к началу января (я знал об этом, поскольку в мои обязанности входило проследить, чтобы эти книги были закончены в срок. Книгу, которая должна была выйти в 1980 году, «Как найти счастье» писал Джин Смолли, который никогда раньше над книгами не работал, и этим проектом руководил не я). Я добавил, что не понимаю, почему подобное могло послужить причиной расследования.
Шредер продолжал:
Некоторые из братьев недовольны тем, как редактируются статьи. Рэй Ричардсон сказал, что сдал статью (он назвал тему статьи) и ему очень не понравилось, как эта статья была обработана.
Я сказал: «Берт, если ты вообще что — то знаешь о писателях, тебе должно быть известно, что никому из них не нравится, когда его материал подвергается правке. Но и в этом нет ничего нового: в писательском отделе это происходит с самого начала. А что об этом думает Лайман Суингл — координатор писательского отдела»?
Он ответил: «А Лаймана сейчас нет».
«Я знаю, что его нет, — сказал я, — он в зональной поездке. Ты ему написал»?
«Нет», — ответил он.
Тогда я сказал: «Берт, мне все это кажется очень странным. Если бы, например, Милтон Хеншель [координатор Издательского комитета, руководящего всей работой фабрики] был в отъезде и еще одного члена Издательского комитета, скажем, Гранта Сьютера, тоже не было на месте, а кто — нибудь сообщил бы в Руководящий совет, что фабрика работает не так продуктивно, как должна бы, — неужели ты думаешь, что Руководящий совет начал бы полное расследование работы фабрики в отсутствие этих двух братьев [я знал, что подобная мысль даже не пришла бы никому в голову]»?
Он немного поколебался и сказал: «Ну, Руководящий совет нас об этом попросил, и мы просто составляем для него отчет. Мы будем отчитываться завтра».
«Знаешь, я был бы очень признателен, если бы ты за меня сказал, что я думаю по этому поводу, — ответил я. — Мне кажется, что подобные действия без разрешения и ведома Лаймана Суингла— это оскорбление в адрес его как человека, оскорбление годам его служения и его положению».
Шредер сказал, что передаст это заявление. Я добавил, что, если есть что — то по — настоящему важное, что следовало бы обсудить, я всегда могу приехать. Он спросил: «Правда»? Я ответил: «Конечно. Я просто сяду на самолет и прилечу». Он спросил, не могу ли я приехать в следующую среду. Я ответил: «Какой в этом смысл, если Лаймана все еще не будет»? На этом наш разговор закончился.