Средоточие света. И свят будет каждый миг.
1989
От росы тяжелеет цветок. Тяжелеют покорностью руки.
Время тает, как льдинка в руке, устремляясь по капле к нулю.
Замирает в ладони ладонь. В тишине растворяются звуки.
Но иссякнет прозрачный родник, если жажду свою утолю.
Взглядом волка смотрю на тебя, но не взглядом, молящим о ласке.
Волк всегда застигает врасплох. И растерянный жест прихотлив.
К сердцу матери девочка льнет и внимает доверчиво сказке.
Знает мать, но не знает дитя: правят морем прилив и отлив.
Руки нежные тронут цветок и на волка поставят капканы.
Легче – в чьих-то глазах утонуть, чем найти путеводную нить.
Тихо взгляд от тебя отвожу – будто нож вынимаю из раны.
Слушать девочке сказки и жить. Долго женщине рану таить.
1989
Словно два безрассудных дельфина,
Угодивших в игре на песок.
И прощанья холодная льдина
От беспомощных – на волосок.
Станем завтра пригоршнею праха.
Набегает угрюмо прибой.
Две янтарные капельки страха -
Мы с тобой.
1989
Между светом и тенью, по призрачной грани,
Дуновением ветра скользнув по судьбе,
Ты пропел. И заката холодные длани
Мертвой хваткой ложатся на горло тебе.
Жил под небом, как по небу странствует птица.
Вот и берег. Меж пальцев струится песок.
Жизнь поэта – песка слюдяная частица.
Дом его – шесть извечных сосновых досок.
Ты вода, сохранившая форму сосуда.
Я ж из тех, кто тебе не поставит свечи.
Для кого-то – Христос, для кого-то – Иуда,
Но как угли костра твоего горячи!
1989
Мягкой поступью ночь приближается к запертой двери.
Даже если молчать, не услышишь тяжелых шагов.
Ходят так в тишине только ночи да хищные звери,
Те, что ужас сплошной, от когтей – до кинжальных клыков.
Станет камень текучим, а воздух – стеклом затвердеет.
Потемневшее небо –
провисло от тяжести звезд.
И хоть ночь глубока, уголь, пеплом подернутый, рдеет,
Как звезда, что скатилась с высоких небес на погост.
Птица прянула в небо и медленно тает в эфире.
А тяжелые звезды упорны в стремлении вниз.
Звездопад перепутал все ноты в небесном клавире.
И холодные волны ласкает томящийся бриз.
1989
Сон разбился. Хрустит под ногами стекло.
Звездопад обернулся вблизи камнепадом.
Уплотнилось пространство, смещаясь под взглядом,
Там, где в двух направлениях время текло.
Дай мне чистую мудрость ночного дождя.
И сторицей вернется нехитрая ссуда.
И вода, повторившая форму сосуда,
Не исчезнет, щербинку в сосуде найдя.
1989
Звезда над полем сонно слепла.
Струилась ночь из бездны синей.
Все серебрил небесный иней
В немом пространстве цвета пепла.
По лезвию судьбы идущим
Дано остаться в твердом слове.