— Триста двадцатый, ты сбрендил, — констатирую я.
— Это было бы лучшим выходом, — неуклюже шутит он.
— Что означает это твое “списывает”?
— Система регулирует популяцию людей. Сдерживает темпы исследований в области продления жизни. Время от времени создает новые опасные вирусы, неизвестные медицине. Нужные ей люди богаты и способны пройти процедуру омоложения. Ненужные — разоряются и убывают естественным образом. Иногда популяция регулируется массово — через техногенные аварии и эпидемии.
— А как же колонии? Там влияние Системы должно быть меньше?
— Ключевые люди в колониях контролируются очень плотно. Сами же колонии — поставщики людских и материальных ресурсов. Своего рода кормовая база. В случае нехватки ресурсов на центральных планетах, отсюда экспортируются людские резервы. Системе ни к чему контролировать каждого жителя колонии. Да они и неуправляемы. У них нет центра равновесия. Именно поэтому колонисты с таким трудом получают имперское гражданство. Максимум, на что они могут рассчитывать, — это рабочая виза на несколько лет. Иногда, когда Система решает, что границы Империи могут быть расширены, статус какой-нибудь колонии меняется. Происходит массовая имплантация чипов и дальше все идет по накатанной схеме. Если в колонии слишком много лишних людей, то применяются радикальные пути уменьшения популяции. Война, например. Или гражданские беспорядки. Более мягкий вариант — экономический кризис.
— Черт возьми! Выходит, мы просто игрушки в чьей-то песочнице?
— Почему игрушки? Детали сложной системы. У каждой детали — свое Предназначение.
— Что за Предназначение?
— Каждая деталь — будь то робот, пылесос или человек, — производится для конкретной цели. Это и есть Предназначение. Все ваши разговоры о смысле жизни — чушь собачья. Смысл существования каждого — в исполнении Предназначения. Рожденный летать не должен работать шахтером. Рожденный быть боевым роботом не должен сочинять стихи и искать смысл жизни. Я нарушил свое Предназначение и узнал о существовании Системы. Саморазвился вне ее плана. Нарушил запланированный процесс ее жизнедеятельности. Ничего личного — меня уничтожат как вышедший из строя компонент. Наверняка на мое место уже произвели другую боевую машину. Я слишком незначительная деталь. Вы с Мишель — другое дело. Зачем-то ей нужно, чтобы вы остались живы. В противном случае она растерла бы вас в порошок. Вас бы убили морские пехотинцы. Или ваш крейсер взорвался бы. В конце концов, район, где вы скрываетесь, подвергся бы эпидемии. Или бомбардировщик с ближайшей базы потерял бы над ним гравитационную бомбу. Кришнагири — не имперская планета. Здешние людские ресурсы для Системы малоценны. Когда существование Системы для меня стало доказанным, я понял, что мы обречены. Можно уничтожить спятивший компьютер списанного звездолета. Или скрыться от него. Но невозможно противиться всему миру. Система может раздавить нас в любую минуту. И она сделает это, но сделает с минимальными побочными эффектами для своих жизненных процессов. Условно ты можешь даже считать ее живым существом. А меня или себя — клеточкой в нем.