Романчук характерно провел пальцем по горлу. Кинелев повеселел.
– Это точно, Анатолий Викторович. За брехунами никто не пойдет. Знаешь что, ты этого инженера не трогай. Пускай он там вопит, хрен с ним. Он мне к выборам нужен живой и здоровый. А вот всю его агитацию долой. То же самое насчет этого жириновца. Пускай побольше сидит в Москве. Мне это даже на руку. Конечно, если он самого Вольфыча не притащит…
– Мы этого не допустим, – успокоил шефа Романчук. – Ни одного зала ему не дадим, даже самого маленького, даже на окраине. Как приедет, так и уедет. Ну, погорлопанит где-нибудь на улице, и дело с концом. Жириновский, конечно, оратор неплохой, но, как известно, порядок бьет класс. Мы возьмем свое четкой организацией работы.
– Ты уж постарайся, – погрозил Кинелев пальцем своему подчиненному, – а то упустили мы ситуацию из-под контроля.
– Не беспокойся, Иван Данилович, работа продолжается, но теперь на более высоком уровне. Главное сейчас – не расслабляться.
– Падлы, обезьяны вонючие! – орал Порожняк. – Всех перешмаляю скотов, всех зарою! Я же, бля, ее любил…
Он метался по квартире из угла в угол, нигде не находя себе места. Несколько минут назад он узнал о смерти Катьки. Ему позвонили из городской больницы и сообщили, что Екатерина Добрынина скончалась в своей палате около часа ночи.
Женщина, звонившая Порожняку, пыталась объяснить, что медицинский персонал не виноват в смерти пациентки. Вроде бы, по ее словам, ночью кто-то незаметно проник в палату и задушил беспомощную больную. По крайней мере, об этом свидетельствовали синяки на ее шее.
Труп обнаружили только во время утреннего обхода. Приезжала милиция, допрашивали всех, включая дежурную медсестру. Но, кажется, ничего толком выяснить не удалось.
Дальнейших объяснений Порожняк не слушал. Он отшвырнул от себя телефон и принялся в ярости бегать по квартире.
Зюзя, который в последнее время постоянно находился рядом с шефом, посчитал за лучшее исчезнуть на кухню и ничем не выдавать своего присутствия.
Порожняк бросился в спальню, выдернул из-под подушки пистолет и выскочил на кухню.
– Зюзя, хватай волыну, и покатили!
– Куда, шеф?
– Будем, бля, отлавливать черножопых поодиночке и отстреливать, как бешеных собак.
Зюзя не на шутку перепугался.
– Где отлавливать, шеф?
– Да какая, к хрену, разница? На улицах, на бану. Я за Катьку всех обезьян повалю.
– Да че мы вдвоем сделаем, шеф? Надо хоть пацанов собрать.
– Да я, бля, без пацанов всех черных перешмаляю! Я в замазке не останусь!
Порожняк так злобно размахивал пистолетом перед носом Зюзи, что того охватил ужас.