За сценой дым коромыслом. Женщина в джинсах безостановочно орет, руководя моделями и выталкивая их на сцену. Другие манекенщицы шустро переодеваются, вокруг них суетятся стилисты и визажисты, сушат им волосы феном, подмазывают, подпудривают.
Я растерянно озираюсь. Как в этом бедламе найти нужную девицу? Принимаюсь шнырять между вешалками с одеждой, маневрировать между людьми. Внезапно со стороны дверей доносится крик, перекрывающий даже шум в зале.
— Это Билл Лингтон, ясно тебе? — разоряется Дамиан. — Билл Лингтон. Какой, к черту, пропуск за сцену?
— Нет пропуска — нет входа, — спокойно басит охранник. — Таковы правила.
— Для Лингтона нет правил! — кричит Дамиан. — Здесь все принадлежит ему, козел!
— Что ты сказал? — Охранник явно завелся.
— Быстрее! — Передо мной возникает Сэди, лицо ее печально. — Эта девица стянула мое ожерелье. Вызвала такси и, пока я бегала за тобой, уехала. И след простыл.
— Уехала? — Это настоящий удар под дых. — Как же так…
— Мы снова упустили его. Упустили!
— Но Диаманта обещала! — Я кручу головой в поисках кузины. — Она обещала его мне!
В происходящее невозможно поверить. Как я могла опять так облажаться?
Из демонстрационного зала несутся радостные крики. Должно быть, показ закончился. В зал врываются модели во главе с раскрасневшейся Диамантой.
— Охрененеть как круто! — вопит она во всю глотку. — Ну вы и зажгли, девки! Я вас обожаю! А теперь — дискотека!
Сквозь толпу пробиваюсь к ней, морщась каждый раз, когда очередной модельный каблук впивается мне в ногу.
— Диаманта! — пытаюсь я переорать всех. — Ожерелье! Девица с ожерельем уехала!
— Ты о ком? — ничего не понимает Диаманта.
Господи Иисусе. Надо же так накачаться.
— Ее зовут Флора, — настойчиво шепчет Сэди мне в ухо.
— Флора! Мне нужна Флора, но она слиняла!
— А, эта… — Лицо ее проясняется. — Она рванула в Париж, на бал. На самолете своего предка. Личном самолете, — объясняет она, видя мое недоумение. — Я подарила ей платье.
— Но не ожерелье! — с трудом сдерживаюсь я. — Сделай что-нибудь. Позвони ей. Прямо сейчас. Я готова с ней встретиться. Хоть в Париже. Мне позарез нужно это ожерелье.
Диаманта хлопает глазами, потом возводит их к небу.
— Папаша прав. Ты шизанутая. Но в этом что-то есть. — Она достает телефон и нажимает клавишу быстрого набора. — Эй, Флора! Ты уже в самолете? Да, небольшое дельце. Помнишь ожерелье со стрекозой?
— На ноге, — поспешно уточняю я. — Он намотала его на ногу.
— Да, точно. Моя долбанутая кузина жаждет его огрести. Она приедет за ним в Париж. Где будет бал? Встретишься с ней? — Она зажигает сигарету и затягивается. — Ага. Так и есть. Конечно. — Она выпускает клуб дыма и смотрит на меня: — Флора не знает, где будет бал. Вроде его устраивает кто-то из приятелей ее матери. Ожерелье она пока оставит, уж больно оно к платью подходит, но потом вышлет тебе экспресс-почтой.