– Стыковка завершена, – уведомил Ли.
– Ну, так давайте… – нетерпеливо сказал полковник, – прыгайте…
– Готовность ноль, – буднично произнес Слава, глядя на напряженные лица Тейлора и Лемана. – Старт разрешаю.
Тейлор лихо козырнул и нажал пусковую кнопку. ПП дрогнул и исчез. На экране остались только спокойно мерцавшие звезды. И сразу же погас фрагмент с изображением рубки модуля.
Редфорд нервно кашлянул.
– Во время прокола пространства, – покосился на него Слава, – связь отключается. Это явление, никак не зависящее от нас. Сейчас она восстановится, потому что ПП уже на месте.
И действительно, едва он успел закончить фразу, как изображение фрагмента появилось вновь. Ли насмешливо прищурился, взирая на отражающие всю гамму эмоций лица астронавтов. Для него эта картинка уже не являлась чем‑то необычным, сам побывал в такой же ситуации.
– Что, ребята, ощущения непривычные, да?
– Бог свидетель, насколько вы правы, сэр! – непослушными губами выговорил оправившийся первым Леман. – Как будто меня прожевали и выплюнули.
Тейлор пробормотал что‑то еле слышное и маловразумительное. Он все еще пребывал в прострации, вероятно, его рефлексов хватило только на то, чтобы нажать клавишу включения связи.
Что же до Мартина и Эша, то они сидели молча и неподвижно, наклонившись друг к другу и как будто прислушиваясь к тому, что происходит у них внутри.
Немую сцену прервал Редфорд, который, как человек военный, да еще имеющий отношение к разведке, жаждал немедленного действия.
– Сынки, хватит прохлаждаться. Переживать будете, вернувшись на Базу. А сейчас доложите обстановку.
Тейлор встрепенулся, обвел глазами приборную панель, глянул на экран обзора и скороговоркой произнес:
– Вышли на рубеж в двести восемь и пять девяток. Готовы к дальнейшим действиям.
– Что видите? – недовольно спросил полковник.
– Посторонних объектов не наблюдаю, – заявил Тейлор. – Даю изображение.
Левый нижний фрагмент сменился, и вместо модульного отсека возникла панорама звездного неба. Взгляд Редфорда скользнул вправо, потом снова вернулся к появившейся картинке.
– Не чувствую особых отличий, – сказал он. Его недовольство еще больше усилилось.
– А что ты хотел? – усмехнулся Штейнберг. – Узреть неприступную твердыню? Нечто материальное? Нет, дружище, перед нами один и тот же участок неба, только с ничтожной разницей в двести восемь астрономических единиц.
– Да, – буркнул полковник, – головой я понимаю, но не могу отделаться от чувства, что всё это где‑то здесь, за стенкой.
Он нервно заворочался в кресле, пыхнул сигарой, до сего момента сиротливо пребывавшей в его руке, и сосредоточился на Тейлоре, тихо ждавшем дальнейших распоряжений.