— Они пошепчутся и решат, что это еще одна моя странность, — беззаботно откликнулся Ракоци. — Смелей, моя Ксения. Я вас в обиду не дам.
В неровном свете масляной лампы ей удалось разглядеть, что он улыбается, и она робко улыбнулась сама.
— У вас, должно быть, много привычек, которые кажутся странными слугам.
— Несомненно, — с самодовольным видом подтвердил Ракоци, помогая ей спуститься по лестнице. В прихожей он отпустил руку Ксении и зашагал по извилистым переходам в дальнее крыло здания, не обращая внимания на изумленные взгляды встречавшихся им челядинцев.
Над деревянной кадкой, служившей купальней, витал легкий запах смолы; ноздреватое мыло, лежащее на приступке, благоухало сандалом.
— Дайте-ка мне свои вещи, — сказал Ракоци, притворив тяжелую дверь.
Но Ксению вновь охватили сомнения.
— Вы не должны смотреть на меня, — объявила она.
Ракоци аккуратно повесил лампу на крюк, вкрученный в низенький потолок. — Но почему, Ксения? Вы так красивы.
Она залилась краской и затрясла головой.
— Нет, я слишком худа — так все говорят.
— Возможно, но мои глаза твердят мне обратное, — возразил ласково Ракоци. — Ксения, я готов во всем с вами согласиться, однако лгать вам никак не намерен. На мой взгляд, вы просто красавица, и это действительно так.
— Я не хочу, чтобы вы смотрели, — раздраженно сказала она, чувствуя, как внутри шевельнулся страх.
— Ладно, — кивнул Ракоци, отворачиваясь и протягивая к ней руку. — Давайте ваши одежки. Видите, я стою к вам спиной.
Недоверчиво косясь на него, Ксения быстро разоблачилась и пошла к лесенке, приставленной к кадке.
— Не смотрите, — вновь повторила она, вскарабкиваясь наверх и переваливаясь через бортик купальни, вода в которой тяжко плеснулась и окропила пол ливнем брызг.
Ракоци повесил накидку с рубашкой на вбитые в стену деревянные клинья, затем вынул из шкафа сухую простынку и заботливо разложил ее на широкой скамье.
— Как вода? Горяча ли? — поинтересовался буднично он. — Если нет, я схожу за добавкой.
— Не надо! — испуганно вскрикнула Ксения, — Мне хорошо и так. — Ей и впрямь сделалась хорошо. Горячая вода обнимала ее, призывая расслабиться и позабыть обо всех неприятностях дня.
— Если захочешь чего-то, скажи. — Ракоци встал возле кадки.
— Захочу? — Она рассмеялась, отдаваясь дремотному ощущению, переносящему ее в другой мир. — Чего я хотела бы, так это стать невидимкой.
— Невидимкой? — переспросил с удивлением он.
Его не услышали.
— Вот было бы славно: исчезнуть для всех, раствориться и начать новую, чистую жизнь. Но вы не способны сделать такое, не так ли? Хотя вы большой кудесник, алхимик и непонятно кто там еще. — Ксения, как расшалившаяся девчонка, сладостно извернулась и легла на спину, опираясь затылком на истертую, погруженную в воду ступень.