Иван одобрительно склонил голову набок.
— Я понял тебя. И готов верить этим кудесникам, но хочу, чтобы они еще раз провели свой обряд. Надобно убедиться, нет ли ошибки. — Он посмотрел на шамана. — Сейчас разложат новый костер. Вы опять посоветуетесь с огнем и вернетесь.
Лопарь поднял голову.
— Царь, если мы снова станем тревожить наших богов, они могут озлиться.
— Пусть, — заявил Иван. — Иначе разгневаюсь я. — Он хлопнул в ладоши и сказал вбежавшим в опочивальню стражникам: — Разожгите другой костер. И поскорее.
После секундного колебания стражники выскочили за дверь. Иван устремил взгляд на Ракоци.
— Теперь ты, — сказал он. — Ты спустишься вниз и присмотришь за колдунами. Чтобы в их деяниях не было даже намека на участие сатаны.
Не имело ни малейшего смысла уточнять, что это значит. Ракоци покорно склонил голову.
— Если таково желание государя, — пробормотал он, сам желая лишь одного: поскорее уйти.
— Да таково, — отрезал Иван и вдруг горестно всхлипнул. — Ты должен поддержать меня, венгр. Если бы ты только знал, как я одинок в своей муке. Мне горько чувствовать, что судьба моя решена. Мой сын ждет меня, он хочет содеять со мной то же самое, что содеял с ним я. — Затрясшись в судорожных рыданиях, царь привалился к стене.
Старший шаман внимательно посмотрел на него, потом перевел взгляд на Ракоци.
— Ты будешь за нами следить?
— Так мне приказано, — прозвучало в ответ.
Колдун вновь посмотрел на Ивана.
— Очень трудно разбирать знаки для этого человека. Можно запутаться. Слишком много всего.
— Не сомневаюсь, — сказал Ракоци и подошел к царю. Тот, забившись в угол, яростно грыз ногти, из-под которых уже выступала кровь.
— Он здесь, ты зришь ли? Он здесь! Он глядит на меня, он меня упрекает. Его череп расколот, а глаза полыхают как угли. Он ждет моей смерти, чтобы сбросить меня в ад. — Иван умолк и воззрился на колдуна, сосредоточенно разгребавшего воздух руками. — Эй, что ты делаешь?
— Отгоняю от тебя дьявольских духов, — пояснил, задыхаясь от усердия, тот.
— Стой, нехристь! — крикнул Иван. — Мой сын не дьявольский дух и тебе не подвластен. Один лишь Господь может его отозвать. — Он медленно выпрямился на дрожащих ногах и пожаловался: — Но Господь меня словно не слышит.
— Мы будем просить наших богов, — сказал кто-то из лопарей. — Быть может, они смогут что-нибудь сделать.
— Нет! — взвыл Иван. — Нет! Нет! Я запрещаю вам это! — Он шагнул к старшему колдуну. — Уйми своих волхователей, нехристь. Я не желаю, чтобы мой сын из-за вас лишился царствия Божия. Это мой грех удерживает его здесь, и Господь взыщет с меня за него полной мерой. Иван вознесется в рай, когда я пойду в ад. Горе тому, кто попытается встать у него на дороге!