— Хватит подкалывать, кацап-фетишист! Выдвигайся сюда! Я тут уже третий час слюной истекаю!
На столике, для такого случая поставленного в центр комнаты, Рощин не обнаружил обещанный черствый хлеб и кильку, удушенную в томатном соусе. Зато здесь было множество других, истинно мужских блюд. Сало соленое и копченое в глубокой тарелке присыпано ледком, небрежно порезанная колбаса двух сортов, огромная тарелка салата, банка оливок и куча других мелочей, вроде кетчупа и горчицы. Главное украшение стола — целый противень отбивных. Ну и без спиртного не обошлось — запотевшая поллитровка водочки и пяток бутылочек обещанного пивка.
Печень нехорошо насторожилась — плохое сочетание.
— К тебе должен в гости прийти табор цыганской родни? — уточнил Рощин. — Если нет, то дело плохо — мы же это за неделю не прикончим.
— Ха! Неделю? Да не нервничай — в морозилке у меня еще снаряды есть. Под такую закуску можно по ведру легко выдуть, и утром будешь как свежий огурчик. Ну, или малосольный. Я тут на днях курил на балконе, и слышал как внизу молодежь больная стонет. Выпили, мол, вчера на четверых три пузыря, и им теперь плохо очень. Водка, мол, паленая попалась. Морально и физически опущенное поколение — закусывать водку жареным картоном и запивать газировкой, после чего наивно верить, что утро у тебя будет добрым.
— Картоном?
— Ну этими… как их. Во! Чипсами! Мать твою — ты что, болтать сюда пришел, или как? Ну давай, тяпнем — за встречу!
Водка была не ледяная — холодная как раз в ту меру, когда ощущается вкус, но отврат еще не вызывается. Занюхав хлебом, Рощин навернул салата и потянулся за отбивной.
— Наша водка — хохляцкая, — жуя, сообщил Синий. — Это тебе не российская сивуха из опилок выгнанная. Радуйся, кацап — где бы ты еще настоящей водки попил.
Синельников был таким же украинцем, как Рощин египтянином. Родился, правда, в Украине, здесь, в Крыму. Но еще в нежном возрасте был отсюда вывезен вслед за отцом — тот, будучи военным, постоянно кочевал по тогда еще единой стране. Рощин был больше украинцем, чем он — благодаря матери, родом из Тернопольской области. Так что показной национализм Игоря был столь же шуточным, как и большинство подколок в их диалоге.
— Спасибо пану, бедное российское быдло твою милость не забудет — лежа под забором воздавать тебе хвалу буду. Игорь, как тебе здесь — не тесновато? Не жалеешь, что из двушки съехал?
— Жениться я больше не собираюсь — так нафига мне двушка? В два раза больше уборки. Плюс завтра на тачку глянешь, что за доплату взял — тебе, пан нищий офицер, такая и не светит.