На третьей бутылке Синий стал намекать, что вешать или расстреливать можно начинать прямо сейчас. Ведь оба они офицеры, причем Рощин действующий — ему все карты в руки.
В начале четвертой бутылки Синий, развивая тему расстрелов, вспомнил, что Рощин не простой офицер — он служит в ведомстве, занимающимся ядерным вооружением. Этот факт существенно облегчит любое мероприятие по зачистке правящей верхушки. Игорь, уже легонько запинаясь, заявил, что если на Киев сбросить крупнокалиберную бомбу, то невиноватые при этом не пострадают. Там, мол, все давно прогнило, и подготовлено к выжиганию термоядерной плазмой. Рощин, несмотря на то, что "устал с дороги", моментально насторожился и поспешил перевести разговор в другое русло, "во избежание".
Поговорили о футболе. Потом о работе (Игоря работе). О бабах тоже поговорили. Даже промелькнула мысль их найти, причем немедленно. Но как-то сама собой угасла.
Салат прикончили давно, но отбивные еще оставались, как и куча закуски попроще. Рощин, допив последнюю рюмку, прикинул диспозицию и понял — хватит. Не такие уж они алкаши, чтобы четвертую бутылку добивать — завтра об этом могут пожалеть. Он и так маху дал — чуть ли не литр в себя употребил. Что бы ни говорил Синий про ведро — сказки все это. Хорошо бы до утра хоть немного проспаться. Хватит — пора заканчивать.
Рощин, неуверенно закинув в рот оливку, попросил высшие силы, чтобы раньше полудня его никто не побеспокоил. Встанет-то он с утра как огурчик, не пацан ведь с газировкой на закусь — проверено. Но уж очень не хотелось светиться в СБУ с таким жутким перегаром.
Небрежно умылся. Стараясь не разбрасывать детали гардероба, разделся. Упал на диван. Отрубился.
До начала стадии "Шок" оставалось четыре с половиной часа.
Доктор сказал, что во время
пребывания в стационаре я не
смогу реализовывать свои планы
по завоеванию Вселенной.
Жалкий наивный раб…
Авторство, к счастью, неизвестно.
На "старые дрожи" пиво легло недурственно — Тоха дрых чистым сном невинного младенца. Хорошо хоть до койки сегодня сумел добраться — не пришлось опять на линолеуме отлеживаться. В "трапезной", как и положено дегенерату, оглушительно храпел Лысый, в комнатке наверху равномерно поскрипывали пружины — там залег Олег со своей Алкой. Ложе Паши пустовало, да и Наташка отсутствовала — они нашли себе уютный уголок прямо на берегу, неподалеку от пансионатского пляжа. В своем пустом домике тихо спала психованная Юлька. Завтра подъедут ее родители, а пока что ночь коротать девушке придется в одиночку: к такой не то что парень — гадюка побоится ночью заглядывать.