— Рвет его... Горит весь. И доктора нет, что это за экспедиция...
Олег Александрович высказал предположение, что у него энцефалит.
— Вы думаете, у него энцефалит? — встревоженно спросил Зацепчик. — Яков болен энцефалитом?
— Вполне возможно, — ответил Мозгалевский, посасывая свою носогрейку. В этих местах три года назад была среди изыскателей вспышка энцефалита.
— Надо принимать какие-то меры, — задергался Зацепчик. — Сегодня клещ укусил Якова, завтра вас, Олег Александрович, а затем, может, и меня. Так нельзя. — И стал осматриваться, как будто всюду ползали клещи.
— Почему же такая железная последовательность? — спросил Коля Николаевич. — А если после Якова клещ укусит вас?
— Мне не до шуток!
— Я знаю, что такое энцефалит, — сказал Зырянов. — Это поражение нервной системы. Смерть ужасна; она начинается с паралича шеи, затем отнимаются руки, ноги...
— Зачем вы все это говорите? — вскричал Зацепчик.
— Чтобы вы знали симптомы энцефалита.
— Пошли вы к черту!
— Мало нам было завалов, всяких перекатов, бессолия, так еще энцефалит на закуску. А ты, Алеша, вышел бы, отряхнулся, — может, из лесу до черта натащил этих клещей, — сказал Коля Николаевич.
— Действительно, и зачем входить в палатку не отряхнувшись? — брезгливо глядя на меня, сказал Зацепчик. — Идите, идите и стряхните с себя все!
— Да ничего у меня нет...
— Это бесполезно, — сказал Зырянов, — переносчиками вируса могут быть и комары.
— Комары? — Зацепчик беспомощно развел руками. — Что ж делать, товарищи?
Нет, такого хохота я уже давно не слыхал. Смеялись так, что пламя у свечей качалось из стороны в сторону. Но этот смех нам не обошелся даром. Полог палатки откинулся, и в проеме показался Афонька.
— Что вам? — спросил Мозгалевский, переставая смеяться.
— А то, что так можно греготать, только пожравши с солью.
— Как вам не стыдно! Неужели я смог бы утаить от рабочих соль? Не ожидал от вас.
— А чего ж тогда так весело? — уже несколько растерянно спросил Афонька.
— А разве это плохо? Вы напрасно надаете духом. Скоро прилетит самолет, поможет нам Костомаров, вернется Соснин, все наладится. Идите и успокойте рабочих. Между прочим, можете объявить: завтра выходной.
Зацепчик, забравшись под марлевый полог, тщательно осмотрел все уголки, куда бы могли забиться комары, затем прижал концы марли к земле камнями и, не раздеваясь, улегся. Я уже стал засыпать, когда он сказал:
— Странная вещь: проектировщики живут в домах, а получают коэффициент и нагрузку такую же, как и изыскатели. Спят в нормальных постелях и не боятся никаких клещей. А тут рискуй жизнью, и во имя чего, спрашивается? Почему один должен рисковать, а другой нет? Алексей Павлович, вы спите?