Подбежал Приклонский, схватил обеими руками Костину руку, мял, тискал.
— Поздравляю, голуба! Поздравляю. Что мы имеем?! Мы имеем победителя в соревнованиях на первенство города по парусному спорту. Звезда! Настоящая звезда.
Костя возражать не стал, довольно улыбнулся.
На Нину и Михаила, которые участвовали в гонках матросами «Тайфуна», никто не обращал внимания. Они стояли в сторонке, ожидая, когда стихнет общий восторг и можно будет приступить к уборке яхты. Радостно смотрела на Костю Нина, переживая его успех. Ссора давным-давно забылась, в сердце девушки не было ничего, кроме гордости любимым.
Почувствовав на себе ее взгляд, Костя обернулся. Бесцеремонно расталкивая фотографов, поклонников и поклонниц, направился к Нине. Приклонский удержал его за локоть:
— Минуточку, имеем важное сообщение.
Костя нетерпеливо, небрежно бросил:
— Что там еще такое?
Замдиректора хитро улыбнулся:
— Дом выстроен и… — с довольным видом прищелкнул пальцами.
— И?! — опять нетерпеливо, но совсем с другой интонацией спросил Костя. — Дадут?!
— Постараемся, постараемся, — обнадеживающе ответил меценат. — Для чемпиона ничего не жалеем, все условия создаем.
Костя сердечно сказал:
— Спасибо, Илларион Миронович, большое спасибо!
— Потом, голуба, благодарить будешь, — вроде бы равнодушно ответил Приклонский, но глаза его заблестели. Неуклюжий, комичный, он беззаветно любил спорт и спортсменов. Детей у Приклонского не было, с женой он не ладил. Весь нерастраченный пыл души отдал спорту, ему посвятил жизнь — посвятил по-своему, как понимал благо спорта. Приклонскому казалось, что он действительно делает хорошее дело, без меры покровительствуя мальчишке-чемпиону.
Костя подошел к Нине. Влюбленными глазами посмотрели друг на друга. Затем капитан подозвал второго матроса, стал между ним и Ниной, обнял обоих за плечи. Кивнул какому-то с фотоаппаратом:
— Эй, товарищ корреспондент! Сними, пожалуйста, нас троих и чтобы в газете мы так и были — команда «Тайфуна» в полном сборе. Понятно?
Победа и любовь рождают великодушие.
Костя не входил в число лучших ныряльщиков-аквалангистов, но представитель археологической экспедиции попал к Приклонскому, и это решило дело. Илларион Миронович, конечно, сразу вспомнил о «звезде». Позвонили в яхт-клуб, вызвали Костю.
Костя не знал причины вызова к замдиректора, и встревожился: «Вдруг раздумали комнату в новом доме давать!» Но когда он вошел в кабинет Приклонского, там, кроме хозяина, сидел высокий худой человек. Волосы и лицо его были кирпичного цвета, и сам он казался высушенным степным солнцем, прокаленным, как кирпич.