— Да, скорее из деревни, — заметил Пейрак, — и даже, похоже, из форта.
Анжелика подумала о герцогине де Модрибур.
Подобный крик мог вырваться только из груди существа, испускающего свой последний вздох. Преисполнившись внезапной уверенности, что больная отошла в мир иной, Анжелика побежала обратно вверх, к жилью, упрекая себя за то, что покинула несчастную женщину в ее смертный час.
Задыхаясь от бега, она увидела две фигуры, выглядывающие из освещенного оконного проема.
— Что случилось? — окликнула она.
— Не знаю, — отвечал голос Дельфины дю Розуа. — Кто-то кричал на улице. Это было ужасно! Мы до сих пор дрожим.
— По-моему, кричали в лесу, — добавила Кроткая Марии, стоявшая рядом с ней. Анжелика растерялась.
— Нет, кричали где-то здесь. Странно, что вы слышали по-разному… Госпожу де Модрибур этот крик не потревожил?
— К счастью, нет!
Кроткая Мария обернулась назад, поглядев внутрь комнаты.
— Она спокойно почивает, слава тебе Господи!
— Тогда закройте ставни и тоже ложитесь отдыхать. Возможно, какой-то зверь в лесу попал в ловушку. В любом случае, Мария, вам не следовало быть на ногах. Достаточно волнений на сегодня. Быстро ложитесь спать, милая, если вы хотите сделать мне приятное.
— Да, сударыня. Вы очень добры, сударыня, — ответила девушка, чей голос внезапно дрогнул.
— Спокойной ночи, сударыня, — ласково пожелала Дельфина.
Они удалились и заперли тяжелую деревянную дверь.
..Какое-то мгновение, стоя в темноте, Анжелика пыталась вновь услышать отголосок жуткого крика. Ей чудилось, что он еще звенит вокруг нее.
«Кто так страдает в ночи? — спросил ее тайный внутренний голос, — какой демон, какой блуждающий суккуб»? note 9 Ах, я теряю рассудок. «Они» меня с ума сведут своим вздором… Жоффрей!
Она обнаружила, что вновь осталась одна, и внезапный ужас овладел ею.
Теперь уже она закричала:
— Жоффрей, Жоффрей, Жоффрей! Где вы?
— Я здесь, — отвечал голос графа, поднимавшегося ей навстречу. — Что там еще случилось, сердце мое! Что за паника! Боже мой, как вы измучены!
Она бросилась к нему и судорожно сжала его в своих объятиях.
— Ах, как же я вдруг испугалась! Не будем больше разлучаться сегодня вечером, не будем больше разлучаться, иначе я умру.
Пришло утро, белое утро, пропитанное туманом; ничего не было видно. Но все же стало достаточно светло и ясно, чтобы ночное колдовство рассеялось при наступлении дня.
Анжелика и Жоффрей, опершись о бортовые поручни «Голдсборо», ждали лодку, которая должна была доставить их обратно на берег.
Им совсем не хотелось, чтобы она пришла быстро. Они чувствовали себя покойно рядом друг с другом, окутанные одиночеством и таинственностью, которые создавал вокруг них туман. С невидимой земли до них долетал шум работающего не покладая рук поселка. Вскоре им надо будет прибыть туда и вновь нести груз обязанностей, ими самими возложенных на свои плечи. Но сегодня их усталость рассеялась. Они ощущали себя сильными и счастливыми, напряженная жизнь, чье эхо докатывалось до них сквозь полупрозрачную, ватную завесу тумана, радостно отзывалась в них. Перекликались рыбаки, возвращавшиеся на берег, гулко стучали плотники, прибивая доски, балки, дранку; не отрываясь от своих дел, женщины звали детей…