Когда они сворачивают на А322, Эл раздвигает шерстяные складки и оглядывается по сторонам. Губы зудят от накидки; она сжимает их, стараясь не размазать помаду. Сержант Делингбоул сидит рядом — для подстраховки, объясняет он.
— Меня всегда завораживали подобные вещи, — говорит он. — Паранормальные явления. Летающие тарелки. И все такое прочее. В смысле, нет дыма без огня, верно?
— Думаю, вы пытались проникнуть, — говорит она, — на одно из моих выступлений. Пару лет назад. Сразу после смерти королевы-матери.
— Благослови ее Господь, — автоматически произносит Делингбоул.
— Благослови ее Господь, — соглашается Элисон.
Немного развиднелось. В Уорплесдоне с деревьев капает на лужайки гольф-клуба. Женщина-полицейский говорит:
— Облака расходятся. Возможно, в Уимблдоне сегодня что-нибудь да будет.
— Увы, ничего об этом не знаю, — улыбается Эл.
Не доезжая до Гилдфорда, они сворачивают к загородному торговому центру. Обмен производится перед компьютерным магазином. Мэнди несется к белому фургону: фисташковые лодочки на шпильках, узкие светлые джинсы, молочно-розовый жакет якобы от Шанель. Она улыбается, выпятив крупный подбородок. Она же вся в морщинах, думает Эл; впервые за много лет она увидела Мэнди при беспощадном дневном свете. Должно быть, это Хоув состарил ее: морские бризы, необходимость щуриться от солнца.
— Где товар? — весело спрашивает Мэнди, и Делингбоул открывает дверь и предлагает Эл руку, чтобы помочь выбраться из фургона. Она тяжело плюхается на больные ступни.
Кабриолет стоит поблизости, заново выкрашенный в великолепный пронзительно-алый цвет.
— В конце пути нас ждет новый маникюрный салон, — говорит Мэнди. — Я подумала, может, заскочим туда после обеда, поухаживаем за собой.
Мгновение Эл видит свой кулак, с которого капает кровь; она видит себя, с руками, обагренными по локоть. Она видит, как там, на Адмирал-драйв, магнитофонная пленка крутится в пустом доме, ее прошлое разворачивается обратно, до начала этой жизни, до начала всех жизней.
— Прекрасная мысль, — говорит она.
МОРРИС: И вот еще что поди отыщи, поди отыщи сервелат.
КЭПСТИК: Поди отыщи рубец, как в прежние времена.
ДИН: Когда я сниму ограничитель с языка, наемся карри до отвала.
МОРРИС: Правильного чая днем с огнем не сыщешь.
ДИН: А потом сделаю пирсинг и вставлю свастику. Я могу свешивать язык со стен в качестве подвижного граффити.
МАРТ: Хи-хи. Когда придет Делингбоул, покажи ему язык — и беги.
АЙТКЕНСАЙД: Этчеллс умела заваривать правильный чай.
КЭПСТИК: Умела. Должен признать.
МОРРИС: Кстати, мистер Айткенсайд.