— Видишь ли, очень опасно повторять то, что уже имело успех. Ты рискуешь при этом заштамповаться, истощить свою игру. Публике хочется, чтобы я повторил старые трюки. Она и не догадывается, как быстро ей это прискучит. — И добавлял: — Телевидение губит актеров. Фернан Рейно напрасно соглашался участвовать в таком количестве передач. Зря его столько видели на телеэкране!
Он удивлялся, как мог этот комик подчиняться продюсерам, заставлявшим его играть скетчи без зрителей, то есть, как он говорил, «замыливаться».
— В пресловутом «22 в Аньере» он играл свою обычную роль, а также роль телефонистки. На сцене это выглядело замечательно, ибо его невозможно было представить в женской роли. А тут ничего не получалось: все и так было понятно! Да еще полное отсутствие ритма между репликами. Если хочешь нравиться своему зрителю, его надо удивлять. При этом он не должен догадываться о тех изменениях, которые ты внес в свою игру. Завтра я никогда не стану играть как Ален Кюни[15], например…
Он мне часто говорил об этом актере, чтобы рассмешить, ибо находил его игру скверной:
— Видеть его два с половиной часа на сцене — то еще испытание. У него такая постная рожа! На то, чтобы пойти открыть дверь, у него уходит пять минут. И столько же, чтобы вернуться! Представляешь?
Патрик
Верхом оптимизма у отца была фраза: «Когда я умру…» В своем завещании тетка Мари решила осчастливить всех. Матери досталась половина замка в Клермоне, две или три фермы и кое-какие драгоценности. Остальное поделили шестеро других наследников. Заброшенный уже шесть лет тому назад, замок разрушался с каждым днем все больше.
— А что, если тебе выкупить их долю? — спросил отец.
Мама согласилась договориться с другими наследниками, предложив им свои фермы и драгоценности в обмен на вторую половину замка. В 1967 году в результате долгих переговоров весь замок стал нашим.
Затея была поистине неподъемная, но отца это не смущало. Ему в любом случае нужно было вложить деньги в проект, чтобы отгородить себя высокими стенами от поклонников, осаждавших его после триумфа в «Большой прогулке». Теперь уединение стало для него насущной необходимостью. Он стремился спрятаться от любопытных воскресных фотографов, готовых на все, чтобы снять его. С другой стороны, ему не хотелось отдыхать в местах, где любят бывать богачи, как, например, в Сен-Тропе. Вся жизнь Брижит Бардо на вилле «Мадраг» была исковеркана осаждавшими ее прогулочными катерами, а когда она шла купаться, то тотчас попадала в объектив фотографов.
Не привлекала его и компания любителей аперитива или стрелков по мишеням на одной из вилл в Любероне. Другие звезды покупали ради своего спокойствия дома за границей, а он предпочитал жить во Франции.