Однако пираты сразу не дали своего согласия. Нужно было дождаться рассвета.
— Эй, женщина! — закричал кто-то, — мы сейчас придем.
За кустами послышалось бряцание стальных предметов и, пошатываясь, появился силуэт одного из пиратов. Бандит нес в руках тесаки, ножи, абордажные сабли, а также один топор и маленький пистолет.
Все это он вывалил на землю в нескольких шагах от ограды.
Анжелика, держа в руках ружье старого Шеплея, и сопровождаемая вооруженным мушкетом Кантором, подошла к этому человеку. Он почти ослеп. Его лицо было перекошено от укусов насекомых, а шея, плечи, руки распухли до того, что представляли собой сплошную обтянутую кожей массу.
Шеплей отбросил на затылок свою высокую пуританскую шляпу и с радостным видом, с ухмылкой стал как бы принюхиваться.
— Тыква, мне кажется, совсем созрела.
— Спасите меня, — взмолился человек. Он был одет, как обычный пират: в рубаху, почерневшую от старых пятен крови, и короткие холщовые брюки, из которых торчали волосатые ноги.
Его пояс, к которому были прицеплены ножны разных размеров, сейчас, правда, пустые, говорил, вне всякого сомнения, о его принадлежности к корпорации тех людей, которые в Карибском море охотятся, забивают, разделывают туши свиней и диких быков, водящихся на островах. А затем, накоптив достаточное количество мяса, продают его проходящим мимо кораблям. Обычные морские мясники, и, если угодно, торговцы, не лучше и не хуже любых других. Но их толкнул на пиратство и на войну испанец-завоеватель, который не терпит чужого присутствия на американских архипелагах.
Его спутники, стоявшие за деревьями, выглядели еще менее привлекательно, чем он. Молодой юнга, хилый и тщедушный, казалось, вот-вот отдаст богу душу. Португалец с лицом оливкового цвета был похож на кочан капусты, и, наконец последний, тоже темнолицый, — на тыкву. Что же касается раненого…
Анжелика приподняла наброшенный на него грязный лоскут, и все присутствующие вздрогнули от отвращения и ужаса. Сама Анжелика едва сдержала подступившую к горлу тошноту.
Зияющая рана имела в длину почти пятнадцать дюймов, и над ее краями, словно кошмарное видение, вздувалось и вздрагивало спазматическими движениями нечто подобное клубку змей. Оголенные внутренности во вскрытом животе!
Все застыли в оцепенении, за исключением Пиксарета, внезапно появившегося здесь и с веселым любопытством склонившегося над раненым.
Анжелика почти сразу же интуитивно почувствовала, что она может попытаться что-то сделать. Раненый не только не потерял сознание, но даже с некоторой насмешкой смотрел на нее из-под лохматых бровей. Несмотря на восковую бледность и глубоко ввалившиеся глаза, Анжелика не обнаружила на этом мерзком лице пьяницы никаких признаков смерти. Как это ни было удивительно, но он, казалось, решил остаться в живых. Кишечник ни в одном месте не был поврежден, иначе это повлекло бы за собой быстрый конец.