— Меня будут бить, ничего не поделаешь.
— А мозги у тебя не набекрень? — Эрих постучал пальцем по лбу. Хочешь быть мучеником? Страдальцем вроде Иисуса Христа? Даже ваш святой Маркс не одобрил бы этого.
Зденек улыбнулся.
— Не беспокойтесь. Конечно, я хотел бы быть таким ловким, как вы, но не любой ценой.
Он взял карточку и аккуратно написал на ней по-немецки «Георг Роубичек, рабочий из Праги».
— Не выкручивайся, — проворчал писарь. — Скажи мне напрямик, ты хочешь жить или нет?
— Конечно, хочу, — ответил Зденек, не поднимая головы. — Но это не самое главное. Главное — вот эта картотека. Надо добиться, чтобы она пережила зиму. А может быть, важно и еще кое-что…
— Что?
— Не знаю. Не лезть во всякую грязь. Вести себя так, чтобы не приходилось на прощанье просить кого-то:
«Слушай, ты подтвердишь потом, что я был хороший. Ведь к тебе я всегда был добр, а?»
* * *
Часы бежали, работы было по горло. Лейтхольд, тихий и какой-то пришибленный, без палки, зашел в контору попросить людей, которые докончили бы в кухне работу, брошенную женщинами. Кого же туда послать, и поскорей? В лагере сейчас не так-то много здоровых мужчин…
Зденек вспомнил о Франте Капустке из четырнадцатого барака, бывшем кельнере, посоветовался с Оскаром. «Как там его помятые пальцы? Можно уже выписать его из лазарета? Он ведь специалист…»
Так и было сделано. Рука Франты была еще в бумажной повязке, но глаза смеялись.
— Шеф-повар может сам и не работать, — сказал он. — Главное, приглядывать за всеми, командовать, красно говорить. Шеф-повар за словом в карман не лазит!
Санитар Шандор Фюреди стал у котлов, которые покинула его двоюродная сестра Беа. К нему присоединилось еще восемь человек.
Оскар поинтересовался дальнейшими планами Зденека.
— Зеленые уйдут, ты останешься старшим писарем. Если Копиц спросит тебя, кого ты рекомендуешь в старосты лагеря, что ты ответишь?
— Старостой должен быть Фредо, — не колеблясь сказал Зденек. — Он лучший из нас. То, что здесь будет лазарет и никому не придется ходить на работу, — это прежде всего его заслуга.
Оскар согласился.
— А кого бы ты взял младшим писарем?
— Об этом я тоже подумал, — кивнул Зденек. — Ты не знаешь Гонзу Шульца? Такой с виду незаметный парень, но молодчина. Фредо его очень хвалит, на стройке они действовали рука об руку. Гонза — коммунист. Его я хотел бы в помощники.
Старший врач беспокойно поглядел на Зденека.
— Не слишком ли легко ты смотришь на вещи? Зима, холода… Жить здесь будет не сладко, учти!
* * *
Эрих отнес сводку умерших в комендатуру. Копиц поводил толстым пальцем по строчкам и задержался у фамилии самоубийцы.