— Прощайте, Мэттью Бартоломью. И помните — на нашей улице не рады незваным гостям, — произнесла она.
Не дожидаясь ответа, Джанетта повернулась и двинулась прочь легкой походкой. Изумленный Бартоломью смотрел вслед, недоумевая, откуда ей известно его имя.
— В какую переделку тебя угораздило попасть? — вопрошал Майкл, в ужасе глядя на разорванную и испачканную одежду товарища.
Вместо ответа Бартоломью взял монаха за руку и подвел к кустам, в которых скрылся церковный служка. Но несмотря на все старания, он не смог разглядеть там ни малейших признаков тропинки. Она исчезла как по волшебству. Сбитый с толку Бартоломью не знал, что и предположить.
— Что ты ищешь, Мэтт? — недоумевал Майкл. — И что с тобой стряслось? Судя по твоему виду, ты с кем-то подрался.
Бартоломью рассказал другу о недавнем приключении и в изнеможении опустился на пень в тени церкви. Майкл, до крайности заинтересованный, устремился в заросли на поиски тропинки.
— Ты уверен, что здесь и в самом деле была тропа? — с сомнением спросил он, так ничего и не обнаружив.
— Еще бы я не был уверен! — откликнулся Бартоломью раздраженно. — Прости, Майкл, — извиняющимся тоном добавил он, опустив голову на сложенные руки. — Сегодня на мою долю выпало столько волнений, что я до сих пор не могу успокоиться.
Майкл похлопал его по плечу.
— Расскажи об этой загадочной незнакомке, — попросил он, присаживаясь на пень рядом с доктором. — Говоришь, она хороша собой?
Бартоломью, прищурившись, устремил на монаха внимательный взгляд. Его частенько посещала мысль о том, что обет воздержания слишком тяжел для сильных и здоровых мужчин вроде Майкла.
— Лучше ты мне поведай, что тебе удалось узнать у клерков, — сказал Мэттью, предпочитая сменить тему.
— Все они утверждают, что в последние три дня в церковь приходил молиться незнакомый монах. Кое-кто даже разговаривал с ним. Монах сообщил, что направляется из Лондона в Хантингдон, остановился в Кембридже на несколько дней, дабы отдохнуть и помолиться. О цели путешествия он умолчал, а клерки не стали расспрашивать. Когда именно он появился в нашем городе, они тоже не могут сказать. По их словам, монах казался чрезвычайно приветливым, любезным и дружелюбным. Он пылко предавался молитве, и никого из клерков не удивило, что он проводит в церкви так много времени.
— Это все? — осведомился Бартоломью.
Майкл кивнул.
— Пока наше расследование не слишком сильно продвинулось, — пожал плечами Бартоломью. — Мы по-прежнему не знаем, кем был этот монах, и что побудило его взломать университетский сундук. Определенно можно сказать лишь одно: он, скорее всего, прибыл издалека. Могу еще добавить, что церковный служка чем-то напуган до полусмерти, а от некоторых закоулков в Кембридже следует держаться подальше.