— А где жених? — поинтересовалась дама, который не понравилась фигура невесты. — Опаздывает.
— Так уж заведено, — отозвался кто-то из знатоков. — Выжидает, чтоб она сделала первый шаг, — пояснил он, видимо, припоминая, что слышал о привычках боксеров.
— Бледненькая она какая-то, — заметил робкий голос. Видимо, говорящий был относительным новичком и чувствовал шаткость своей позиции.
— Это они завсегда, — холодно отвечал знаток. — Ты бы и сам побледнел на ее месте. Я жениха в сегодняшнем «Обозрении» видел. Жуткий тип.
— Да?
— Ну! — Знаток не принадлежал к числу тех, кто готов дать скидку на метаморфозы, которые претерпевает лицо в дешевой утренней газете. Ему в голову не пришло, что такого чудовища, каким предстал Родерик в «Обозрении», просто не может быть. — Мрачный, жуткий тип, пятно через всю харю. Если хотите знать, он ее лупить будет!
Билл не выдержал. Перед ним открывались три пути: двинуться прочь; свалить говорящего ударом и пройтись по его останкам; войти в церковь. Последней путь был самый мучительный, и Билл выбрал его — пересек сквер, нашел табачную лавочку, купил табаку в страшного вида коробке, поручил Боба ошалевшему от радости лавочнику, вышел, выбросил табак, смело вошел в церковь и сел на ближайшую скамью.
Там царили полумрак, прохлада и легкие шорохи. Помимо воли Билл почувствовал умиротворение, которое мгновенно рассеялось от деликатного шепота.
— Билет? — произнес голос над его ухом.
Говорил розовый, сильно смущенный юнец. Билл состроил такую зверскую гримасу, что тот смутился еще больше, отступил на шаг, заморгал и, подумавши, отстал. Его до глубины души возмущало, что на столь важной свадьбе присутствует мужчина в сером костюме, да еще и без билета, но даже в менее священном месте Билл выглядел бы устрашающе. Серые костюмы всегда прибавляют роста, а этот костюм был очень серый.
Билл остался сидеть. Люди взглянули на его костюм и, видимо, пришли к выводу, что чего только не бывает, нельзя же на все обращать внимание; он погрузился в мрачные мысли.
По рядам побежал шепоток. В воздухе повисло беспокойство. Билл, занятый своим, не сразу это заметил, но, раз заметив, понял совершенно определенно. Люди наклонялись друг к другу и тихо переговаривались. Они елозили ногами по полу. Что-то явно разладилось.
Важного вида господин с карточкой на груди вышел» проход между скамьями. Он остановился у соседнего с Биллом ряда и зашипел что-то на ухо разодетой даме. Дама изумленно вскрикнула:
— Откладывается?
Господин с карточкой печально кивнул и снова что-то зашептал.