– Зачем? Обычно ты ведь меня не подвозишь. Остаешься здесь, пока не проверишь кассу.
– Но сегодня необычный день…
– Тем более. Сегодня все должно быть так же, как всегда. Понимаешь?
Он надел куртку и, не оглядываясь, вышел под дождь. От служебного выхода до улицы было всего несколько шагов. Канарак поднял воротник и быстро зашагал по улице. Две минуты шестого.
У тротуара с противоположной стороны был припаркован голубой «пежо». Капли дождя молотили по сияющей лаком крыше. В салоне было темно. Пол Осборн сидел за рулем и ждал.
На углу Канарак повернул на бульвар, и Осборн тут же включил зажигание. Завернув за угол, он двинулся налево вслед за Канараком и посмотрел на часы. Семь минут шестого, а на улице почти совсем темно – из-за дождя. Сначала Осборну показалось, что Канарак исчез, но вскоре он увидел знакомую фигуру, неторопливо шагавшую по тротуару. Судя по походке, Канарак ничего не подозревал – то ли уже успокоился, то ли вообще не придал инциденту в кафе особого значения, решил, что на него напал какой-то псих.
Канарак остановился у светофора. Осборн тоже. Он чувствовал, как его захлестывает волнение. «Сделай это прямо сейчас, – шептал внутренний голос. – Нажми на акселератор и сбей его, как только он ступит на мостовую. Никто тебя не увидит. Даже если случайный прохожий запомнит номер, что с того? Скажешь полиции, что ехал в темноте, ничего не видел, лил дождь. Кого-то сбил? Может быть. В такую погоду все может быть. Откуда они узнают, что это тот самый человек, на которого ты набросился в кафе? Ведь они понятия не имеют, кто он такой.
Нет! Даже не думай! В прошлый раз ты чуть было все не погубил, поддавшись порыву. Кроме того, мало просто убить Канарака. Нужно получить от него ответ на вопрос. Это не менее важно, чем отомстить. Поэтому нужно успокоиться, взять себя в руки и действовать в соответствии с планом. Как только подействует первый укол сукцинилхолина, легкие Канарака вспыхнут огнем от недостатка кислорода, потому что откажут мышцы, необходимые для работы легких. Он начнет задыхаться, перепугается как никогда в жизни и будет готов ответить на любой вопрос, но будет поздно – язык ему тоже откажет.
Потом действие препарата начнет ослабевать, Канараку станет легче дышать. Он взбодрится, решит, что самое страшное позади. И тут нужно будет показать ему второй шприц. Сказать, что вторая доза будет гораздо больше первой. От одной мысли о том, что только что пережитый кошмар повторится вновь, Канарак затрепещет. Тогда-то он и ответит на все твои вопросы. Он расскажет обо всем».